Марат АСИПОВ: Арыз жазбаймыз ба?

Не успели мы прийти в себя от ужесточения наказания за клевету и распространение ложной информации, как законодатели подкинули нам очередную новацию, плохо сочетающуюся  с вышеупомянутыми статьями. Мажилис одобрил поправку в Уголовный кодекс, согласно которой граждан будут сажать на шесть лет, если они не сообщат, куда следует об особо тяжких преступлениях. Не то, чтобы я был против активной гражданской позиции. Напротив, я считаю, что люди должны сообща бороться со злом, помогая правоохранительным органам. Меня смущает правоприменительная практика. В прошлом году меня вызывали в прокуратуру. Целый помощник Генерального прокурора около часа пытался узнать, откуда Геннадий БЕНДИЦКИЙ берет информацию. Речь шла о публикациях Гены по так называемому «Хоргосскому  делу».  Во главе преступной группировки стояли высокопоставленные сотрудники КНБ РК, которые выправили себе казахстанские паспорта на другие фамилии и активно пользовались ими в своих преступных целях. Вместо того чтобы разобраться, почему комитетчики позволяют себе произвольно увеличивать численность граждан страны неполовым путем,  прокуратура искала источник утечки секретной информации. Само собой, Бендицкого тоже вызывали в прокуратуру и по этому поводу, и по поводу его публикаций о катастрофе самолета SRG-200. Отмечу, что прокуратура работала по заявлениям именно тех структур, что подверглись обструкции. Им было интересно узнать, как Бендицкий раскрыл их тайны, тщательно скрываемые от общества. Геннадий выполняет свой долг журналиста, сообщая обществу о неприглядных делах, угрожающих благосостоянию государства и жизни граждан, но при этом никогда не раскрывает свои источники информации. Правоохранительные органы стараются лишний раз не связываться с Бендицким, понимая, чем это может для них обернуться. А теперь представьте, что на месте Бендицкого оказался обычный гражданин, далекий от журналистских расследований, который узнал, что высокопоставленный чиновник, к примеру, аким города, украл деньги, выделенные на строительство дорог, похитил человека и, вообще, возглавляет ОПГ. После ХРАПУНОВА и РЫСКАЛИЕВА это у нас почти что норма жизни. Понимая, что ему грозит реальный срок за недонесение, гражданин сообщает о злодеянии партии «Нур Отан», участковому и председателю КСК. Спустя какое-то время его вызывает прокурор и по просьбе того же акима начинает выяснять, откуда дровишки? Гражданин рассказывает следствию, следствие информирует преступника о проведенном расследовании, а тот расправляется и с гражданином, и с его информаторами . Очень удобно. Все общество работает на то, чтобы преступник мог замести следы. Но это только одна напасть. Все приличные журналисты хоть раз в жизни побывали в суде. Герои критических публикаций имеют обыкновение обращаться в суд за защитой чести и достоинства. Особо обидчивые требуют сатисфакции в виде уголовного наказания за клевету. На этот случай уважающий себя журналист запасается огромным количеством документов и в суде способен обосновать не то, что каждое слово, но и каждый знак препинания, использованный в тексте. Плохо себе  представляю, чтобы обыватель, которого закон обяжет доносить о преступлении, будет иметь при себе какие-то доказательства – он же не следователь и не оперативник, чтобы собирать улики! И вот здесь на передний план выходит статья, предусматривающая наказание за распространение ложных сведений. Никто не мешает гражданину, упомянутому в доносе, написать заявление о том, что в отношении него были распространены ложные сведения. А уж следователь сам решит, представляют ли эти сведения угрозу общественному порядку, поскольку никто не знает точно, что такое «общественный порядок» и как ему можно угрожать и что такое «заведомо ложная информация». Граждане оказываются между Сциллой и Харибдой. С одной стороны, промолчишь - получишь шесть лет, а не промолчишь - могут и десятку дать при определенных обстоятельствах. Боюсь, что данная статья Уголовного кодекса станет дубиной аппаратной войны. Когда боролись с алиевщиной, храпуновщиной и  рыскалиевщиной, очень многих людей посадили только за то, что те работали под началом врагов народа. Конечно, было хлопотно: надо было заводить дело, доказывать в суде. Опять же, материалы остались в архивах, завтра могут за них спросить. А теперь все будет очень просто – работал с врагом народа? Почему не донес? Получи шесть лет на законных основаниях. Как говорил Черномырдин: «Никогда так плохо не было и вот опять!»