Выход из водного кризиса через модернизацию и централизацию

     С осени в Казахстане обострилась «война» за воду. Она была прогнозируема с приходом в Комитет по водным ресурсам (КВР) нового председателя. Ислам Абишев является сторонником экономии бюджетных денег в водном хозяйстве, которое «прославилось» коррупционными скандалами. На первый взгляд, главный «водолей» сокращает бюджет на сумму, равнозначную той, которая утекла за прошлые годы в неизвестном направлении: без малого 2 млрд долларов. Однако его оппоненты представляют дело так, будто КВР с приходом Ислама Абишева отладил новую коррупционную схему по отжиму неугодных бизнесменов, не соглашавшихся пойти на капитальный срез выделяемого на строительство стратегических объектов финансирования. Здесь, по заверениям предпринимателей, действовал принцип «якобы экономии», когда к участию в проектировании и строительстве водоводов допускались только те лица, которые соглашались пойти на сделку: возвести объект государственной важности в 2-3 раза дешевле первоначальной стоимости. Хотя такое «толкование» не вмещается в рамки простой логики – как экономия средств может порождать коррупцию, которая раньше была основана на расхищении «излишков» денег путем повышения стоимости материалов и услуг (и не проделанной работы)? Искусство расходовать деньги Не мудрствуя лукаво, мы обратились в Комитет с рядом вопросов, чтобы прояснить политику ведомства: выяснить, какие причины нехватки воды, провала предыдущих программ, почему не растут местные овощи и фрукты, не хватает кормов для скота, не богатеют крестьяне, кто все-таки мутит воду и т.д. Мы не затрагивали отношений с оппонентами КВР, чтобы понять суть «новой экономической политики». Ислам Абишев, председатель КВР, подробно ответил на вопросы: «Проблем много: надо поднять животноводство, птицеводство, восстановить поливное, лиманное орошение. Большое значение в создании прочной кормовой базы животноводства имеет лиманное орошение. Этот вид орошения представляет собой одноразовое увлажнение почвы за счет весенних талых и паводковых вод. В результате глубокого промачивания почвы на лиманах создаются благоприятные условия для развития естественных трав и возделываемых растений. На лиманных участках урожай обычно в 3-5 раз выше, чем на неорошаемых. К примеру, надо восстановить 800 тысяч га лиманной площади: сколько денег и времени нужно? Больших денег не требуется. Приведу пример. Был в июне 2012 года в Уилском районе Актюбинской области, там 16 тысяч га лиманной орошаемой земли. Мне сказали: нужны большие деньги на восстановление этих земель. Поговорил с одним местным жителем, который давно там живет, от него получил необходимые сведения. Даже он предполагал, что уйдут около 2 млрд тенге в течение 2 лет. Я сомневался, что для такой работы – восстановления лиманных площадей – необходимы большие деньги, потому что были некоторые наработки, и хотелось проверить их на деле. Испытал это – получилось. В итоге за 3-4 месяца восстановили 12 тысяч га за 37 млн тенге, а думали – нужны 2 млрд тенге. И мы завершили работу за малые деньги и подготовили земли для дела – весной паводковые воды задержим на этих полях. Теперь можно приблизительно знать, какая сумма необходима для восстановления 800 тысяч га. Ведь законы физики везде одинаковы. Если округлим сумму, то получится около 3 млрд тенге по моему методу, а не по расчетам «бизнеса». Пусть даже с учетом дополнительных расходов будет 3-4 млрд. И еще на ежегодное содержание около 100 млн тенге. С увеличением количества скота у сельчан будет освоение этих земель. Это первый шаг к развитию животноводства, его основа, возобновляемый источник богатства. Деньги надо расходовать как в советское время. Почему, когда слышат о тендерах, готовы умереть, чтобы выиграть их? Потому что там огромные доходы. Когда работает РГП «Казводхоз», прибыль не является целью – нужно выполнить конкретную работу за определенную сумму. А если будет большая прибыль, то последуют «откаты» КВР, районному акиму, финполиции и т.д. В итоге всего 25 % денег конкретно идут на работу, а 75 % – уходят на сторону. Если будет государственное предприятие, то директора могут посадить и за 3 млн растраченных тенге. Деньги, направленные на реализацию программы «Ақ бұлақ» на 2011–2020 годы, на строительство гидросооружений и т.д., предназначены не для поддержки и развития малого и среднего бизнеса, их назначение не в этом. Их назначение для завершения конкретных работ по этой социально важной программе, и прибыль должна быть минимальной, а не огромной. Поэтому-то все оппоненты и завыли. Порочный круг каким-то образом надо ведь разорвать! Мы начали с основ животноводства – с лиманных земель: на обеспечение кормов для скота на лето и на заготовку сена для зимнего периода. Если пойти другим путем, то необходимо подготовить проектно-сметную документацию, технико-экономическое обоснование Кто у нас сидит в министерствах, ведомствах? Большинство – молодежь, которая не работала в ауле, без опыта сельской жизни, и все их расчеты, программы составляются по книжкам, по теории. Я железно уверен, что для восстановления 800 тысяч га достаточно 4 млрд, от силы 5 млрд тенге. Искусство извлекать прибыль Другая проблема – поливная пашня. В Казахстане в среднем выращивается 15 млн тонн пшеницы. При продаже 1 тонны по 200 долларов получим 3 млрд долларов – это весь объем реализации. По моим расчетам, если вложить хорошие деньги в поливную пашню в Южном Казахстане с совершенствованием оросительной системы, то1 гадаст в среднем прибыли 6 тысяч долларов, а 2 млн га – это 12 млрд долларов. Доказываю, что выращивание овощей (картофеля, капусты, помидоров, огурцов и т.д.), кукурузы, хлопка на таких площадях прибыльно. Это при реализации с поля, а при последующей обработке продукции цена увеличивается в 2 раза. Из 2 млн га 600 тысяч га не используется, а используемые 1 млн 400 тысяч га не дают хороших результатов. Почему? Потому что, как Вы сказали, хозяйства мелкие, раздробленные, разобщенные, нет централизованного управления даже на районном уровне – фермеры предоставлены сами себе. Были попытки по их кооперации, укрупнению и т.д., но ничего не получилось. Почему? А потому что никто ничего не хочет делать. А если были бы государственные проекты, программы, то их нельзя реализовать? По этому поводу можно сказать следующее. Наши поливные земли инженерно подготовлены под крупные хозяйства: крупные каналы, их ответвления. Вот идет магистральный канал на 60-100 кубов, из него выходят межхозяйственные каналы, из них – внутрихозяйственные, из них – оросители. Все они рассчитаны под определенное хозяйствование. А как сейчас обстоит дело? Вот поле, оно разбито на многочисленные мелкие участки со своими хозяевами, и каждый частник из этого множества сеет то, что он желает нужным: кто – тыкву, кто – люцерну, кто – подсолнечник и т.д. И каждому нужна вода, а в соседних полях тоже самое. Вода нужна от начала работ до конца. А раньше как было? Например, одно поле – люцерна, другое поле – хлопок, третье поле – хлопок, четвертое – ячмень. Третье поле получало воду в апреле, первое поле – в мае, а два остальных – в июне. Экономия воды. И севооборот делали вовремя – меняли поля под разную культуру. Теперь такая картина. Вот есть у кого-то3 га, где выращивается тыква, для этого перегоняется трактор с аула –7 кмдорога, после трактор возвращается обратно. А рядом участок для подсолнечника – там этот трактор не нужен, приедет «подсолнечник» для культивации. Т.е. накладных расходов на порядок больше. Раньше на большое поле с люцерной приезжал один трактор, который работал с утра до вечера, а культиватор на соседнем поле в70 гаработал 4 дня. Севооборот – основа поливного земледелия, да и вообще любого земледелия. И ныне пытаются делать севооборот в поле с многочисленными участками. Теоретически можно, но на практике невозможно, потому что канал – общий, он рассчитан на крупные поля. Я предлагаю отойти от канальной системы. Есть и другие пути решения проблемы. Мы должны объединить частников. К этому призывают и государственные программы. Мы даем воду, вода у нас государственная, но говорим: на этом поле в 2013 году согласно севообороту будете сеять овес – все 100 пайщиков, на этом поле все 200 крестьян на400 габудете сеять люцерну, здесь  все – хлопок и на следующем поле тоже – хлопок. А потом будете меняться полями согласно севообороту. Нельзя допускать деградации земли. Ведь еще в советское время для четырехпольной, пятипольной, шестипольной, семипольной и т.д. системы хозяйства были созданы соответствующие каналы, скважины, коллекторы, гидромодули – все было рассчитано. Поэтому для поля с овсом воду подавали в апреле, после перекрывали воду согласно теории и практике севооборота. К тому же это намного сокращает накладные расходы, связанные с использованием техники: для всего поля один трактор или комбайн. При этом частник не обезличивается – он хозяин своего участка и своего урожая. Но ныне севооборот затруднен – люди «мертво» держатся за свою землю, не хотят ее менять, отдавать, продавать. Если вложить один раз хорошие средства (около 6 млрд долларов) в орошаемые земли с использованием современных технологий, то они дадут больше прибыли, чем животноводство – 10-20 % от ВВП. К тому же это создаст кормовую основу для животноводства. Конечно, надо вкладывать деньги и в открытие сотни перерабатывающих заводов. Возможно, это не рыночные методы, но государство должно целенаправленно работать для развития села. Надо учитывать и национальный менталитет. За 20 лет не преломили ситуацию: 70 лет сельчане работали под руководством директора совхоза, а до него под руководством хана, бия, местного бая и т.д. Потом всех бросили в рынок. А законы принимают как в Голландии или Финляндии. Не надо принимать общие законы для всего Казахстана: для каждого региона нужны соответствующие для него законы. Потому что природные условия разные, типы хозяйствования разные. Ведь на селе не появилось достаточное количество состоятельных крестьян, которые могли бы вкладывать деньги для развития больших хозяйств, большинство сельчан озабочены лишь тем, как прокормить семью и все. Через модернизацию и централизованное управление Весь комплекс работы в водном хозяйстве состоит из следующих циклов. 1. Источник воды. 2. Техническое задание. 3. Проектирование. 4. Строительство. 5. Эксплуатация. Я прошу весь комплекс работ передать Комитету по водным ресурсам, который будет отвечать от начала до конца за все виды работ. А сегодня в этой работе участвуют: районный аким, областной аким, Комитет по водным ресурсам, Министерство финансов, Министерство экономики, Агентство по делам строительства и жилищно-коммунального хозяйства – и спросить не с кого. Поэтому неудивительно, что техническое задание, проектирование, строительство выполняют нередко непрофессионалы – проблема с кадрами всем известна, особенно в сельской местности. Мы же предлагаем создать централизованные структуры при КВР, где собрали бы самых лучших специалистов по техзаданиям, проектированию, строительству, гидравлике на научной базе, для чего надо финансировать и профильные науки. Одна группа специалистов будет заниматься энергетикой, другая – гидравликой, третья – магистралями, четвертая – водонапорными башнями и т.д. Вместо «мастеров на все руки» – опытных профессионалов. Многие процессы можно автоматизировать, использовать новейшие машины, новые технологии, что не по силам частнику. Самая  сложная работа – топосъемка. Это топографическая съемка местности для проектирования строительства. С советских времен это делается «вручную», и в одном селе три человека работают неделю. А сейчас есть геосканер со скоростью до40 кмв час, за полчаса делает работу в одном поселке. Чтобы проложить магистраль через каждые несколько метров надо проверять состав, плотность, категорию грунта, для чего копают в глубину 1,5-4 м. И здесь тоже есть оборудование лазерного геологического сканирования. При нынешнем состоянии никакой проектировщик, строительная фирма для одной-двух работ такие машины стоимостью 1-2 млн долларов не будет покупать. А нам для всей республики достаточно иметь по 2 машины по каждому виду работ. У некоторых строительных фирм нет даже своих экскаваторов. Мы не стали бы по старинке рыть траншеи глубиной несколько метров, а применили бы метод глубинно направленного бурения, когда без рытья траншеи можно просунуть трубы в туннель небольшого диаметра. Это оборудование стоит 3 млн долларов, но имеет большую производительность, которая удешевила бы и ускорила бы проекты. Централизованная организация работы КВР позволила бы купить такую машину, поэтому я прошу передать все виды работ Комитету. За весь комплекс работ в водном хозяйстве до 2020 года отпускается 1 триллион  200 млн тенге. А мы выполним эту работу за 300 млрд по всему Казахстану, притом не до 2020 года, а за два года. Какая может быть коррупция, если мы сокращаем расходы в 3 раза? Мы даже согласны сами изыскать средства, но под гарантию правительства, что погасят 300 млрд до 2020 года. Чтобы не быть голословным, приведу пример. Огромный магистральный водопровод в Кзыл-Ординской области протяженностью239 км. Из них46 км«кусками» отремонтировали с 2005 по 2012 год. Потратили 13 млрд тенге. Ремонт оставшихся193 кмпо этой схеме обошлось бы приблизительно в 45 млрд тенге с учетом сужения труб, притом растянули бы на 10 лет. Наши структуры начали в августе 2012 года и закончили до конца года за 5,8 млрд тенге. Генеральным подрядчиком по этим видам работ выступает РГП «Казводхоз». Что это дает и дало бы? Это предоставляет возможность централизованно, а значит оптом и дешевле закупать все строительные материалы и оборудование у непосредственных производителей. Экономия при этом составляет в среднем 10-15 % и обеспечивает качество продукции. Во многих случаях оборудование для объектов питьевого водоснабжения и гидротехнических сооружений закупалось по завышенным ценам. Пресечение таких схем хищения бюджетных средств путем прямых переговоров с поставщиками оборудования также позволило сберечь значительные суммы» (Ислам Абишев, председатель КВР).

                                                                                                      Дастан ЕЛЬДЕСОВ