Дочь репатриантов

Намедни в Астане Елбасы, выступая по случаю всенародного праздника – Дня благодарности, который отмечается впервые в Казахстане, призвал всех граждан забыть прошлые обиды, проявить сплоченность и не допускать межнациональной розни. Очень хорошие и уместные слова, что не могу не процитировать его. «Наши предки были благодарны судьбе и родной земле, придававшим им силы, чтобы выдержать нелегкие испытания, выпавшие на долю народа. Они всегда благодарили близких, сородичей и соседей, приходивших им на помощь в трудные времена военного лихолетья, засухи или джута. В трагические годы политических репрессий и депортаций XX века миллионы людей были благодарны друг другу за помощь и поддержку. Это давало людям, лишенным всего, силы и возможность выжить, вновь обрести надежду, заново начать жизнь», – сказал Нурсултан Назарбаев. Почему именно 1-го марта надо просить прощения или покаяться в чем-то – разговор отдельный. Но прежде чем это сделать, ведь необходимо, согласитесь, выяснить причину или повод для такого, скажем, публичного покаяния. Касающегося не только тебя одного, но всего народа.

Школа начальная

Я не скажу, как говорят евреи, за весь Семей, но за себя могу ответить, коль речь идет о моей конкретной вине перед кем-то. Такую вину я в душе до сих пор испытываю перед одним человеком, вернее, одноклассницей и дочерью семьи репатриантов. Учился я тогда в старенькой четырехлетней начальной школе им. Маяковского в родной Георгиевке, что в бывшей Семипалатинской области. К нам в класс, кажется, уже во втором, пришла девочка Разуева. Чеченка, как смола, черными волосами, и с таким пронзительным взглядом, что становилось не по себе. Зачем ее родители привели в русскую школу – непонятно. Так как русский язык она не понимала, и за все время учебы класс ни разу не слышал ее речи. Видимо, у родителей не было другого выбора, что отдали в русскую школу. Так вот, спустя уже много лет, вспоминая первые годы учебы в школе, я никак не могу взять в толк, почему весь наш класс с первого дня ополчился против Разуевой? Класс, в основном, состоял из русских мальчишек и девчонок, детей из семьи немцев пять или шесть, столько же казахов. Хотя я особо не придавал значения национальности, но мое национальное сознание подсказывало, что по своему облику сильно отличаюсь от своих белобрысых и закадычных друзей – Сергея Головашина, Вовки Волкова, с которыми водил дружбу аж с самого детского сада. Так вот, мои друзья-одноклассники во главе с моим злейшим врагом-задирой Конюхом (Сережкой Коневым) на каждой перемене обзывали Разуеву «Мацуйкой». И при каждом удобном случае шпыняли руками или пинали ногами. Причем, это делали подло и исподтишка, именно во время отсутствия в классе нашей учительницы Клавдии Ивановны Кузнецовой. Это сейчас мне стыдно, что я в кампании других одноклассников Сашки Реммеля, Витьки Воробьева, Серика Садыканова и других стоял в стороне. Стоял и, молча, наблюдал за всеми этими издевательствами. Почему именно над бедной девочкой пацаны измываются? Что она им сделала плохого? Из-за того, что она не похожа на других девчонок, которые почему-то держались от нее в стороне. Бедняжка не могла выйти на перемене из класса, и всегда находилась возле учительницы. Только Разуева выйдет в коридор, тут как тут Конюх со своей ватагой, и начинается очередное третирование. И каждый раз они придумывали новое занятие. То из трубочек пулят тополиными «кашками», то кидают в нее жвачку из смолы, стараясь попасть в волосы. Чтобы потом она мучилась, сдирая смолу из волос. И все проделывали, когда рядом не было учителей. Школа, как я сказал, была начальная, самые старшие – это четвероклассники. Поэтому никому было одернуть зарвавшихся хулиганов. Когда пацаны на ней издевались, Разуева, как загнанный зверек, только зыркала черными глазенками, и все больше втягивала голову в плечи. А пацанам что, еще больше распалялись, подзадоривали друг друга. И столько в них было ненависти к ней, что я не мог взять в толк. Почему они так не обращаются с девчонками нашего класса Бахыткуль Ахметкалиевой или Райкой Калкамбековой? В классе у нас было две-три девочки-казашки с такими же смолянистыми волосами. Или заступиться за нее было некому? Почему бедная Разуева не скажет об издевательствах своим родителям или нашей учительнице Клавдии Ивановне? Почему бы, наконец, нашим девочкам об этом не сказать взрослым? В то время об этом я, видимо, и не задумывался. Может быть, девочка не хотела расстраивать своих родителей, и что еще, но, во всяком случае, ни отца, ни матери в школе мы не видели. «А почему ты стоял в стороне?» – больше всего меня мучает этот вопрос. Мог же вступиться за нее, остановить своих друзей. Насколько помню, пацаны свои действия объясняли тем, что якобы в годы войны эти (некоторые представители кавказской национальности) якобы были на стороне врагов, и что поддерживали фашистов, поэтому теперь они (мальчишки) мстят за это предательство. Тоже мне «мстители». Хорошо, пусть будет так, но причем здесь девочка? В таком случае, почему вы – «народные мстители» не учиняете спрос с Сашки Реммеля или Витьки Бухмиллера, с которыми сидите за одними партами в классе? Если спрашивать, то так давайте по полной спрашивать и с них. Ведь они – представители той нации, которая развязала войну. Так нет, потому что Сашка – мой закадычный друг, и с ним можно идти в разведку. И второе – я первым за него вступлюсь, хотя он может за себя сам постоять. В таком случае, почему я не заступаюсь за девчонку? Выходит, я трус. Нет, брат, здесь кроется что-то другое, которое детскому уму понять в то время было не под силу. Это уже, спустя годы, я начал понимать, что в таком детском возрасте при стадном мышлении, когда тобой движет только чувство коллективизма, которое прививали ребенку с самого детского сада, чуть ли не с молоком матери, приходилось держаться общего мнения, настроя, быть всегда на стороне большинства класса. Вроде бы еще несмышленые дети, но дух коллективизма в школе был настолько сильный, что сразу подавлял в тебя твою индивидуальность, характер и волю. Такое объяснение я нахожу для себя, хотя не очень и убедительное. Так сказать, для успокоения души.

Маленькая тайна

Были зимние каникулы. Я случайно оказался на работе у отца (он работал заведующим райфинотдела). Был конец рабочего дня. Однако, удивительное дело, в коридоре конторы я вдруг увидел одноклассницу Разуеву. Она помогала уборщице. Пожилой женщине чеченке с крупными чертами лица. Увидя меня, Разуева побледнела, как полотно. Сжалась от страха, будто я собираюсь пнуть. Я быстро шмыгнул мимо уборщицы. В кабинете спросил у отца, что здесь делает моя одноклассница. И от него узнал, что уборщица – ее мать. Она здесь работает. Они – чеченцы, отца у девочки нет. Живут бедно, а дочь помогает вечерами своей матери. Конечно, я не стал отцу рассказывать, что вытворяют пацаны в классе. Но после того, как узнал, что мать Разуевой работает у моего отца, и что у нее никого нет, мне стало жалко ее. Если пацаны в классе узнают, что мать еще и уборщица, то станут еще больше третировать ее. Об этом даже не стоит говорить. И я решил: во что бы ни стало помочь ей. А что, если немного схитрить. Если у нее нет родственников, нет родного брата, то ведь можно сказать, что у нее есть двоюродный брат. И здесь я вспомнил, что у моего старшего брата Мурата (на три года старше) есть друг, тоже чеченец, звать Лечо. Семья жила возле хранилища заготконторы, что по улице Садовой. Я пару раз видел своего брата с этим Лечой – худой такой и длинный, как жердь. Но он, в отличие от Разуевой, рыжий, и больше смахивал на русского. Это, скажу вам, был гроза не только Садовой улицы, но и всего райцентра. Все боялись его. Говорят, чуть что – за кинжал хватается. И как мой брат с ним дружит, узнает отец – семь шкур спустит. Раз десять прокрутил в голове этот вариант с выдуманным братом для Разуевой, и решил, что ничего лучшего не придумаю. Сразу сказать Коневу, что у Разуевой есть брат? Нет, не годится. Подумал, что тот начнет выпытывать, кто мне сказал, и почему сам Лечо сюда в школу не приходит. И я решил так. Об этом я сначала скажу Вовке, между прочим. В расчете, что тот сразу же донесет своему вожаку Конюху. А дальше, как говорится, если он дружит с головой, то сделает для себя выводы. После зимних каникул, в первый же день, когда закончились занятия, я с Волковым возвращался домой (в одной стороне жили). И у ворот его дома, когда уже распрощались, я окликнул его: – Вовка! Я забыл тебе сказать что-то важное. Знаешь, ты мне друг, и я не хотел бы, чтобы тебе завтра досталось от Лечи? – Какого Лечи? Чеченца с Садовой? – Да. Он ведь, оказывается, двоюродный брат Разуевой. И Леча этот учится в одном классе с моим братом. На прошлой неделе приходил к нам. И поинтересовался у меня про свою сестренку. Ну, про Разуеву же. Я об этом только тебе говорю, чтобы ты это… Держался подальше от нее. Просто, если завтра, не дай бог, случится что с Конюхом, то и тебе попадет заодно… Только Конюху не говори, пусть сам отвечает, если что... Я знал, конечно, что Волков – трус, но не до такой степени, что тотчас изменился в лице, будто сам Лечо сейчас стоял перед ним. Глазки от испуга забегали. Ничего не ответил, а понуро потащился к дому. – Только не говори, что я сказал! – крикнул ему вслед. – Я ведь тебе по дружбе сказал! На другой день, уже на первом уроке я заметил, что наша троица – Конюх, Головашин и Волков – подают друг другу скрытые знаки. И как только прозвенел звонок с первого урока, пацаны пулей вылетели из класса. На перемене я их в коридоре не видел. В буфете тоже. А появились они в классе после звонка, и с опозданием. Я, конечно, сразу догадывался, о чем они говорили. Однако с этого дня, как бабка отговорила, пацаны за версту обходили Разуеву. Просили они у нее прощения или нет, – я не знаю, но просто в классе больше никто девочку не обижал, даже не обзывали ее. Видимо, Разуева догадывалась, что без меня тут не обошлось, потому что иногда на перемене задерживала на мне свой взгляд. Острый и такой же пронзительный, но это уже был какой-то другой взгляд. Или мне тогда так казалось, кто его знает. По окончании четвертого класса Разуева уехала из Георгиевки, и больше я свою одноклассницу не видел. Но до сих пор, когда вижу по ТВ новости из Чечни, нет-нет защемит где-то на сердце.

Сая ИСА qazaquni.kz