Болат СМАГУЛОВ: Казахский язык не сложнее любого другого

В очередном интервью со старшим научным сотрудником Института истории и этнологии им. Ч. Ч. Валиханова Комитета науки Министерства образования и науки Республики Казахстан, доцентом, кандидатом исторических наук Болатом Смагуловым мы поговорим о том, с чего лучше начать изучение казахского языка. – Болат, вопрос, который обсуждается достаточно часто, но продолжает оставаться актуальным: насколько сложен для изучения казахский язык? – Сложность любого языка – понятие относительное. Казахский язык относится к тюркской ветви алтайской языковой семьи. Отсюда понятно, что для носителей тюркских языков (татар, кыргызов, турок, башкир, азербайджанцев, узбеков и др.) он изначально особой сложности не представляет. Поэтому неудивительно, что абсолютное большинство проживающих в современном Казахстане представителей тюркских этносов владеют казахским языком. Известно, что в дореволюционном Казахстане татары часто выступали в качестве переводчиков между казахами и русскими властями. В настоящее время посещающие Казахстан граждане Турции, как правило, быстро овладевают казахским языком. Точно так же, полагаю, итальянец без особого труда овладел бы испанским языком, а португалец – французским, швед – датским, а финн – эстонским. Поэтому для кого-то казахский язык сложен (скажем, для итальянца), для кого-то нет (для кумыка, например). Логически можно предположить, что сложны языки изолированные, не имеющие родственных связей с другими языками. – С чего, по вашему мнению, нужно начинать изучать казахский язык? – Думаю, прежде всего, необходимо внутреннее желание изучить язык. Без этого овладение языком невозможно. Я как-то смотрел репортаж из Украины, где чистокровный японец в эфире украинского телевидения свободно изъяснялся по-украински. В Казахстане есть целая плеяда молодых людей, прекрасно владеющих казахским языком, таких, как Оксана Петерс, Максим Споткай, Анна Данченко, Татьяна Еремина и другие. Иногда приходится слышать рассуждения в духе, «зачем учить казахский, все равно ты ничего не добьешься в Казахстане, даже если будешь знать казахский». Мне кажется, в этих случаях люди просто пытаются найти оправдание своей лени, нежеланию. Помню, как мой научный руководитель, профессор Николай Аркадьевич Томилов заставлял нас, аспирантов, писать заявки на гранты, и когда кто-то из нас говорил: «Зачем писать? Все равно ничего не выиграем», он отвечал: «А Вы пробовали писать?». И тут выяснялось, что никто даже не пробовал. Тут примерно то же самое. Не пробовали, но говорим. В целом человеческое общество не является закрытой системой. При изучении языка, интеграции в соответствующее общество люди добиваются признания. К примеру, казашка Джамиля Стехликова стала министром в правительстве Чехии, мусульманин из польско-литовских татар Селим Хазбиевич стал послом Польши в Казахстане. В Османской империи великими визирями часто становились выходцы из Албании и других районов Балкан. И таких примеров из истории можно приводить великое множество. Казахский язык относится к так называемым агглютинативным языкам, в которых изменение слова (например, в падеже) происходит за счет «приклеивания» к нему определенных окончаний. При этом исключений из правил практически нет, что значительно облегчает изучение казахского языка. Кроме того, следует учитывать, что в казахском языке имеется ряд звуков, находящих аналогии в европейских языках, например, ө [ö], ү [ü], ә [ä], как в немецком, венгерском, финском и других языках. В казахском языке присутствует даже знаменитый французский прононс (Ң) и само слово «СОҢ» (помните эпизод с тещей Воробьянинова из фильма «Двенадцать стульев»), которое казахи произносят аналогично французам. И второе. Не нужно стесняться говорить по-казахски. Пусть с акцентом, пусть где-то неправильно. Люди деликатно подскажут… – Поговорим о методиках. Существуют очень хорошие видеоуроки изучения, например, английского языка, созданные телеканалом ВВС и адаптированные для носителей других языков. В игровой форме, с очень запоминающимися персонажами. Почему бы не использовать этот опыт (культурологически адаптированный) применительно к изучению казахского языка? – Конечно, яркие, запоминающиеся персонажи активно воздействуют на подсознание человека, особенно ребенка. На мой взгляд, это особенно эффективно с мультфильмами. Сколько раз приходилось слышать, как дети произносят вполне себе по-английски: «SPONGEBOB SQUAREPANTS» (Губка Боб Квадратные Штаны). Думаю, было бы полезно запускать на телевидении короткие рекламные ролики наподобие яркой, запоминающейся рекламы банка «Империал» (Россия, 1990-е гг.) с упором на изучение казахского языка. – Не кажется ли вам, что для более успешного изучения казахского языка, необходимо максимально насытить информационное пространство? Возьмём простой пример. Ценники на товарах в любом магазине. Ведь можно дублировать: «ЕТ – МЯСО», «СУ – ВОДА», «НАН – ХЛЕБ»… Это такие простые сигнальные системы. Собственно, методика детского сада. – Насколько я могу судить, на данный момент в Казахстане насыщение информационного пространства не является уже проблемой: визуальная информация в городах дается как минимум на двух языках (казахском и русском). Мне думается, необходимо использование комплекса методов, поскольку простое насыщение информационного пространства, о котором говорите Вы, недостаточно. Согласимся, наверное, что человек может просто читать информацию на своем языке, не обращая внимания на надписи на другом языке. – Изучение языка начинается с детского сада и школы. Как вы считаете, какие образовательные моменты по изучению казахского языка необходимо ввести в работу детских садов и школ? – Изучению казахского языка в детских садах, в особенности в школах, должно уделяться особое внимание именно со стороны государства. Если говорить об образовательных моментах, то думаю, в данном случае речь идет о конкретных педагогических технологиях, которые уже давно известны, разработаны учеными. Требуется преломить эти технологии применительно к казахскому языку. Но это уже сфера профессиональной деятельности учителя. Государство же со своей стороны вправе требовать от учителей казахского языка и директоров русских школ конкретных результатов обучения детей казахскому языку. В противном случае бюджетные средства уходят впустую, несмотря на достаточное количество часов, выделяемых на изучение казахского языка. Овладение учащимися казахским языком должно рассматриваться как один из критериев эффективности работы учителей казахского языка, директора и школы в целом. А дальше, соответственно, должны приниматься кадровые решения. – Что можно сделать ещё в условиях городской инфраструктуры для того чтобы взрослые люди могли изучать казахский язык? – Следует отметить, что ситуация с казахским языком значительно изменилась после 1991 года. Казахи стали большинством в городском населении Казахстана. Сфера применения казахского языка значительно расширилась, особенно среди молодежи. К примеру, в Алматы я намеренно обращался к молодым казахам на казахском языке с просьбой указать дорогу, адрес и т.д. Я ни разу не услышал, чтобы кто-то сказал, что не понимает казахского языка. Некоторые проблемы с языком, как мне кажется, испытывают казахи 55–60 лет, молодые годы которых прошли в СССР. Но улучшение знания казахского языка населением в целом мало затронуло русское население. Одной из причин этого я вижу как раз в упущениях в обучении казахскому языку в средних школах. Еще раз повторю, что в этом вопросе необходима активизация роли государства. Редакция «Салем, Экибастуз»