Причины COVID-коллапса в РК

В 2020 г. Казахстан оказался в мировых лидерах по приросту зараженных COVID-19. Тогда вспышка «неизвестной» пневмонии развивалась странным образом: больных коронавирусом стало так много, что людям отказывали в госпитализации, несмотря на высокую температуру и поражение легких, больницы переполнены до отказа, в аптеках исчезли элементарные лекарства вроде парацетамола, аспирина и др., не говоря о противовирусных препаратах и антибиотиках.

                              Причины COVID-коллапса в РК

Прошлогодний и нынешний коллапс в медицине РК вполне объясним: здравоохранение не в состоянии принять и лечить большое количество больных.

Между тем есть страны, которые смогли грамотно «вытеснить» COVID-19 – при развитой медицине это вполне возможно, особенно в тех странах, где есть возможность лечить большое количество больных. Например, в Японии в 2020 г. смертность даже уменьшилась, а недавно появилась информация, что в этой стране создали эффективное средство лечения COVID-19.

Для наглядности можно сравнить состояние здравоохранения в двух бывших советских республиках, которое повлияло на ход распространение вируса. В Беларуси функционируют 626 больничных организаций с коечным фондом более 98,2 тыс. коек; обеспеченность койками составляет 103,6 на 10 тыс. населения; 1459 амбулаторно-поликлинических организаций; 17 республиканских научно-практических центров, 144 центра гигиены и эпидемиологии, 3135 аптек, 136 станций скорой медицинской помощи.

В РК – снижение обеспеченности койками до 50,0 на 10 тыс. населения. В 2016 г. больничных организаций было в стране 877, в них количество больничных коек составляло 100,1 тысячи. В 2009 г. служба скорой помощи включала 40 станций скорой помощи.

В Беларуси сохранили санитарно-эпидемиологическую службу, медицинские учреждения, НИИ, выпускают в достаточном количестве свои качественные лекарства, свои ИВЛ, население получает компетентное и своевременное лечение, коррупция на низком уровне, и ситуация с коронавирусом не сопоставима с казахстанской.

Сейчас у нас – критическое уменьшение количества больниц и поликлиник, а села остались без врачей. Между тем в «ковидное» время в сельской местности значительно выросла смертность.

Если в столице и в крупных городах в 2020 году не смогли обеспечить лечение и госпитализацию многих больных, что тогда происходило в аулах и районных центрах?!

Несколько человек мне сказали, что когда заболели, на проведение КТ (компьютерной томографии) настояли (или попросили) они сами, а не врачи, и тем самим спасли себе здоровье (и жизнь). При большом наплыве больных у многих врачей проявляется то ли равнодушие, то ли усталость, то ли некомпетентность.

В советское время существовала санитарно-эпидемиологическая служба, позднее наши руководители посчитали, что эта служба не нужна. И ее закрыли: осталось лишь название, сократили штаты, зарплату.

Мало того, что ушли квалифицированные эпидемиологи, так вместо них пришли юристы, педагоги (?). Сами врачи говорят, что в санэпидслужбе нет требований о высшем медицинском образовании, маленькая зарплата и коррупция.

Образовался порочный круг: система здравоохранения РК в прошлом году не справилась с наплывом больных, неправильно лечили от «ковидной» пневмонии, в аптеках не было многих лекарств, заболели сами врачи, значительно выросла смертность населения, и до сих пор никто не знает, как выйти из вирусной ловушки.

Весной Бюро нацстатистики опубликовало статистику по смертям за 2020 г.: умерло на 29 тысяч человек больше, чем в 2017-2019 гг. При этом от коронавируса официально скончалось 2 865 человек – смертность выросла от других болезней. В прошлом году умерло 162 613 казахстанцев. Это самый высокий показатель за прошедшее десятилетие: умерло на 20-30 тысяч больше, чем в предыдущие годы.

В этом году эта печальная тенденция продолжилась – к 1 декабрю 2021 г. умерло около 154 тысяч человек, и их количество за 2021 год может быть больше, чем в прошлом году.

                    «Оптимизация» вызвала коллапс в системе здравоохранения

У нас сложилась «казахская» модель здравоохранения – всё сделано для того, чтобы пациенты не попали не только в больницы из-за малочисленности коек, но и к узким специалистам в поликлиниках: окулисту, отоларингологу, дерматологу, кардиологу, невропатологу, травматологу и т.д.

Например, в поликлиниках Алматы направления к ним выдает участковый терапевт, к которому попасть тоже проблематично – по записи на 1-2 недели вперед. И такая ситуация по всему Казахстану. Знакомые сказали, что в Усть-Каменогорске к терапевту можно попасть по записи только через месяц!

Талоны на прием к врачам выделяются обычно в конце месяца, и чтобы получить его, надо каждый день заходить к терапевту, у которого в такие дни набирается большая очередь. Талоны достаются ограниченному количеству больных и надо ждать конца следующего месяца, и не факт, что получишь вожделенный талон через месяц.

Понятно, что работающим пациентам крайне трудно отпрашиваться с работы в течение нескольких дней, чтобы взять у терапевта талон. Даже направления на анализы выдаются терапевтом. При этом анализы вне стен поликлиники в основном на платной основе.

Т.е. большую часть работы регистратуры передали участковым врачам и таким образом «решили» проблему очередей возле регистратуры за талонами, когда можно было попасть к любому врачу в тот же день, если занять очередь пораньше. Поэтому лечение у терапевта по своей специализации идет по «остаточному принципу».

А что делать пациентам, у которых обострение, приступ болезни и ждать нельзя?! Надежда на скорую медицинскую помощь в нынешних условиях не большая. Как срочно попасть к врачу при сильных болях, приступах, травмах? С хроническими заболеваниями?

Это результат известных «реформ» в здравоохранении. «Оптимизация» в системе здравоохранения привела к уменьшению количества больниц и поликлиник, особенно в сельской местности, и многие села остались без фельдшерского пункта. Районные больницы и поликлиники потеряли свой статус.

Одна из больших очередей – к окулисту, выписать рецепт на очки стало проблемой, не говоря о лечении глазных заболеваниях. Если вам удалось получить направление на лечение, операцию в Казахский НИИ глазных болезней в Алматы, то попасть к специалисту можно по записи только через 1-2 месяца.

Между тем многие операции – срочные, а в этот Институт едут со всего Казахстана. В такой ситуации необходимо его расширение. Однако этого не происходит.

В то же время без всяких проблем в любой день можно попасть на лечение и операцию к специалисту в российский Офтальмологический центр Коновалова в Алматы. Но здесь цены в 2-6 раз выше.

Получается, что идет лоббирование платной медицины – от безысходности пациенты пойдут в платные клиники и лаборатории, хотя платят взносы на медстрахование. Но многие больные не получили и не получат лечение и на платной основе – им просто это не по карману.

Наше здравоохранение зациклено и держится на участковых терапевтах. А ведь пациенты должны иметь возможность попасть и к врачам высшей категории, если участковый терапевт не справится. Многие научные медицинские институты за годы независимости закрыты или еле держатся на плаву, и врачей высшей категории с каждым годом становится меньше и у пациентов меньше или нет шансов попасть к ним.

                              Особенности национальной медицины

«Оптимизация» затронула, прежде всего, регионы. Это означало не только сокращение больниц и поликлиник, но и снижение статуса и качества медицинских услуг. Если в советское время в районной больнице оперировали практически всех пациентов сами, то теперь многие операции – это уровень областной или республиканской больницы.

Если в советское время в сельской местности были врачи, в отдельных селах – даже роддома, то ныне – лишь медсестры. Если в советское время районные больницы конкурировали с городскими клиниками, то после «реформ» районные центры остались без специалистов, которые переехали в города. А в городах пошло сокращение медицинских служб, НИИ и т.д.

В советское время первичная медицинская помощь оказывалась на высоком уровне, одним из важнейших направлений советского здравоохранения была профилактика, были распространены профосмотры, а диспансеризация рассматривалась как метод решения профилактических задач.

В мире есть несколько моделей здравоохранения, не говоря о бывшей советской модели, которую у нас разрушили, а взамен взяли самую «экономную» и «стандартизированную», дополненной платной медициной. В итоге сократили количество врачей, открыли массу аптек, лечение больных в известной мере ограничили выписыванием определенных лекарств по стандарту, протоколу.

В прошлом году, когда начался коллапс, чиновники от здравоохранения ссылались на протокол лечения COVID-19 от ВОЗ.

Даже ВОЗ отмечала, что нет эффективной специфической терапии заболевания, вызванного COVID-19, поэтому остается оптимальное лечение в зависимости от характера клинических симптомов, тяжести заболевания, наличия/отсутствия пневмонии (рентген и КТ/признаки), вида и степени осложнений, сопутствующих заболеваний и т.д.

Т.е., лечение зависит от компетенции и опыта врачей.

В целом снизился уровень медицинской науки, врачей и подготовки специалистов в медицинских вузах. В советское время должное внимание уделялось повышению квалификации врачей, с каждого цикла обучения привозили новые подходы к лечению того или иного заболевания, новаторы выступали на конференциях с докладами, делились опытом с коллегами, который потом распространялся по всей стране, в целом была конкурентная среда для роста врачей и развития медицины.

Ныне все это пришло в запустение, профилактика – на низком уровне. Лечение больных поставлено «на поток», «конвейер» строго по протоколу, инструкциям, выписыванием лекарств и т.д. Естественно, при такой модели нет места для профилактики и индивидуального подхода лечения.

…Оказалось, в странах ЮВА ориентальные модели созданы путем синтеза лучших практик американской рыночной медицины, европейского социального страхования Бисмарка, британской системы «единого плательщика» и советской модели Семашко. Создатели ориентальных моделей взяли из этих систем ХХ в. лучшее, создав формулу эффективности здравоохранения XXI в.: общественное финансирование, преимущественно частная медицинская инфраструктура, централизованное государственное управление.

Неудивительно, что в этих странах в условиях пандемии COVID-19 ситуация более благополучная, чем в странах, где не развита медицина…

                                                              Дастан ЕЛДЕС  

                                                                     qazaquni.kz