РК: традиционная культура вытесняется религией
2020 ж. 08 қазан
1612
0
Мировые игроки нередко используют для своих целей религиозный антагонизм в других странах, деструктивные религиозные организации. Религиозные организации использовались в войне в Афганистане, Ливии, Сирии и в других странах. Не говоря о том, что религиозный радикализм вызывает снижение уровня культуры, образования и науки.
Защита традиционного понимания ислама
Проблемы, связанные с ростом религиозности населения, характерны для многих республик бывшего СССР – в свое время были приняты либеральные законы в религиозной сфере. По этой причине необходимы исследования проблем и опыта наших соседей, чтобы использовать их для решения задач у нас, для прогноза будущих рисков, принятия адекватных мер и законов в этой сфере и т.д. Конечно, с учетом некоторых культурных, этнических, исторических и иных особенностей.
Понятно, что необходим баланс «светскости» и «религиозности». И он возможен при гармоническом развитии «мирских» и религиозных ориентиров с учетом и защиты интересов государства, гражданского общества и индивида. Все три участника важны при формировании баланса ценностных ориентиров, а также при проведении реформ.
Наши соседи в Узбекистане, Таджикистане, Татарстане и др. после многих лет идеологических дискуссий и борьбы в итоге пришли к идее защиты своего традиционного понимания ислама. Ведь религия тесно связана не только с традиционной культурой, образом жизни, менталитетом, но и идеологией государства, которая в свою очередь связана с безопасностью страны.
В этом плане в некоторых центральноазиатских странах проблемы «светскости» и «исламскости» высветились более рельефно.
И их опыт свидетельствует, что ислам медленно «переигрывает» светское общество в одном чрезвычайно важном сражении – социализации человека. Отсюда бессильные и отчаянные запреты на ношение бороды, коротких штанов, хиджабов, никабов и т.д., как считается, мусульманских атрибутов. Например, в Кыргызстане.
Как и у нас, в соседней республике построено большое количество мечетей. Всего, по официальным данным, за 2018 г. по Кыргызстану насчитывается 2 811 мечетей, а школ – 2 262. Таким образом, в светском государстве количество мечетей превысило количество средних школ.
Аналогичная ситуация складывается и в отношении поликлиник. Их число за годы суверенитета сократилось в более чем 4 раза. В 1991 г. – 618, в 2017 – всего 148. Выходит, что государство больше заинтересовано в распространении религиозных учений, нежели в улучшении здоровья и образования подрастающего поколения. Все это никак не вяжется с понятием «светское государство».
В республике отмечается снижение интереса молодежи к светским вузам, многие пытаются поступить в духовные заведения. При этом молодежь ориентирована на арабские и др. страны. Например, в Татарстане успешно действуют медресе, зарекомендовавшие себя на самом высоком уровне, но молодые люди из Кыргызстана туда не стремятся.
Они выбирают религиозные учебные заведения в Саудовской Аравии, Египте, Турции, Пакистане, Индии и Иране. Там они не только изучают Коран, но и перенимают особенности ислама той или иной страны, другой мазхаб, культуру, образ жизни, менталитет, отношение к женщине, одежде и т.д.
Нужно понимать, что в мусульманских странах есть свои радикальные, экстремистские течения ислама. Поэтому, скорей всего, радикализм появился через имамов, получивших духовное образование за рубежом. Финансирование мечетей и их строительство в КР идет преимущественно за счет общественных фондов. А они, в свою очередь, получают финансирование в основном из стран арабского мира и Турции.
Обратной стороной медали приобщения кыргызстанцев к религии стало участие более тысячи человек на стороне боевиков ИГ. Их с оружием видели в Сирии, Афганистане и в других странах.
Слабость государственной идеологической надстройки, национальной культуры вкупе с социально-экономическим кризисом вынудило молодежь искать ответы на свои вопросы в стенах религиозных организаций.
Дело дошло до того, что для получения симпатий избирателей некоторые государственные и общественно-политические деятели стали пропагандировать выгодную для них религию, призывая своих единомышленников возвращаться к духовным истокам.
По мнению экспертов, Кыргызстан – одна из наиболее уязвимых республик ЦА, не способная дать отпор распространению радикального исламизма. Правительство не имеет контроля над имамами, и поднимает проблему, чтобы обучать имамов проповедованию традиционных норм ислама.
Кыргызстан принимает меры для защиты молодежи от вербовщиков экстремистов – новые законы и реформы направлены на защиту детей от распространения экстремистской интерпретации ислама путем поощрения светского образования и более активного участия родителей.
Угроза исходит от салафитов, которые называют себя приверженцами так называемого «чистого ислама». Некоторые строгие последователи салафизма поддерживают насильственный «джихад» против людей и правительств, которых они считают врагами ислама.
Отмечаемый в последние годы тренд на поддержку государством религиозных объединений уже сегодня вызывает опасение за сохранение внутренней стабильности в Кыргызской республике.
Принцип светскости соответствует уровню жизни
Практика «открытых дверей» в РК для религиозных организаций в течение 25 лет показала пагубность такой политики. Пришло время ориентироваться на Конституцию страны с опорой на светский характер государства, образование и науку.
Или мы сохраним свой традиционный ислам без фанатизма, с элементами тенгрианства, или же страна окажется разделенной на «островки» сторонников различных исламских течений, а также сект различного происхождения, которые могут быть использованы в своих целях мировыми державами, спецслужбами, террористами.
Однако этого мало – необходимо развивать государственную идеологию на основе Конституции светского государства, традиционную культуру и духовность, поднимать уровень образования и науки.
Большинство религиозных организаций и сект отрицательно относятся к науке, к высшему образованию. Нередко адептам разрешается читать только их литературу. Это обстоятельство является одним из причин падения уровня школьного и вузовского образования.
Несмотря на светские законы республики, светское образование число сторонников хиджаба у нас с каждым годом растет. Их стала поддерживать некоторая часть юристов, правозащитников, общественных деятелей и т.д. Некоторые родители даже подавали в суд на министерство образования из-за того, что их дочерей не впускали на занятия в платках.
Сравните светский Афганистан и афганских женщин 1950-1960 гг. и современный Афганистан и нынешнее положение женщин – все начиналось с хиджаба.
В Иране в конце 2017 г. – в начале 2018 г. беспорядки начались под лозунгами «Люди нищенствуют, а духовенство возомнило себя богами» и др. Религиозная проблема актуальна не только для Ирана, но и для тех стран, где религиозность набирает силу, внешним факторам уделяется больше внимания, чем внутренним и т.д.
Принцип светскости (отчасти и атеизм) соответствует уровню жизни. Иными словами, светскость присуща многим развитым странам, кроме США, где религия и религиозные организации используются для политических целей как орудие идеологического и политического давления, в том числе за рубежом.
Зарубежные исследователи доказывают, что разумная политика светских правительств гораздо важнее для процветания общества, чем массовая религиозность населения. За редким исключением большинство развитых стран – светские.
Базой для развитой экономики большинства стран является высокий уровень развития образования и науки на основе светскости (и атеизма). Отрицательная корреляция между IQ и религиозностью также была выявлена в ряде исследований, в которых отмечена и следующая особенность: чем выше уровень образования респондентов, тем меньше среди них верующих.
И, наоборот, в большинстве стран с высокой степенью религиозности наблюдается низкий уровень развития экономики, образования, науки. В этом плане показателен религиозный опыт африканских стран – высокий уровень религиозности и низкий уровень экономики и образования.
Конечной целью деятельности салафитов является установление теократического государства, законов шариата, что противоречит статье 5 Конституции РК как «цели которых направлены на нарушение целостности Республики», не говоря о светскости страны.
С приобретением независимости у нас не только начали ругать советскую идеологию, атеизм, а вместе с ними нередко стали попадать под «пресс» критики и традиционная казахская культура, достижения науки и образования.
К «властителям дум» – писателям, поэтам, режиссерам и т.д. – власти всегда относились ревниво, но считались с ними и поддерживали их, ведь в комплексе национальная культура вместе с идеологией, религией составляли то, что принято называть духовностью.
И если в СССР государственным идеям в известной мере были подчинены остальные составляющие идеологии и культуры (эстетические, философские, нравственно-религиозные и т.д.), то в суверенном Казахстане, не мудрствуя лукаво, оставили большинство из них без материальной поддержки.
Истина – в культурном наследии наших предков
В итоге с разрушением советского духовного наследия было выброшено на свалку многое из национальной культуры. В частности, заметно ослабло влияние художественной литературы, научного мировоззрения, изобразительного искусства, кино, разрушена развитая сеть книжных магазинов и книжного издательства и т.д.
Между тем, они несли с собой и общечеловеческие ценности: духовную культуру, высокую нравственность, чувство патриотизма. Плюс были направлены на формирование разносторонне развитой личности.
Взамен же идеологи разрушения не предложили ничего нового и позитивного. А опустевшую нишу заполнили (с помощью сверхлиберального закона от 1992 г. «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях») литературой и «идеологией» различных конфессий и многочисленных сект. Вместо музеев, библиотек, научных институтов и центров появились тысячи мечетей и церквей, вместо философов – имамы, вместо писателей, художников, ученых – «салафиты».
Словом, вакуум породил духовную химеру. Власти отдали значительную часть идеологического пространства на «откуп» религиозным институтам и организациям.
И что мы сегодня имеем? Регистрацию браков в мечетях, вмешательство верующих в деятельность учреждений образования (по вопросу хиджаба), появление в средней школе предмета «религиоведение», открытие специализированного «исламского» телеканала, продажу или раздачу религиозной литературы сомнительного содержания, лекции столь же сомнительных «проповедников» и т.д.
В то же самое время в Казахстане перестала существовать прежде широкая сеть книжных магазинов и газетных киосков, снизился общий уровень образования и культуры, а также квалификации специалистов. Писатель, ученый, художник опустились на низшие ступени творческой иерархии. Вместо них с народом стали говорить имамы, а в лучшем случае акимы.
Налицо недооценка мировоззренческих, научных, культурных аспектов формирования личности: все-таки основу не показной, а реальной духовности составляют светское образование и воспитание, литература, искусство. Это подтверждает практика многих развитых государств, где популярен светский образ жизни.
Со временем в нашей стране духовность стали понимать как религиозность, нравственность – как религиозную мораль, а рост религиозности населения – как большое достижение.
Это при мировом лидерстве Казахстана по суицидам (следствие психического нездоровья общества, распада института семьи, духовной нищеты и др.), росте преступности, религиозного экстремизма, разводов, в том числе и по религиозным причинам, проституции и т.д. Государственная идеология теряет свои позиции и в «местах не столь отдаленных».
Трудно определить корреляцию между падением нравственности и ростом религиозности, поскольку нравственность в большей степени зависит от политики государства.
Но рост религиозности порождает радикализм. Тот же «салафизм» появился через имамов, получивших религиозное образование в арабских странах; те 800 казахстанцев, которые в свое время уехали в Сирию, радикализировались не где-то за рубежом, а у нас, хотя среди них есть и такие, кто обучался в арабских религиозных заведениях.
И этот «арабский» ислам, в отличие от традиционного «степного» ислама, развивается вне национальных культур, ставит во главу угла законы шариата и халифата. В такой ситуации трудно говорить о том, что религиозность способствует восстановлению национальных ценностей.
Пройдет немало времени, прежде чем придет осознание, что истину невозможно перенять от кого-то, если она отсутствует в тебе. Лишь та истина является истиной, которая выстрадана и порождена тобой. Независимо от нашего отношения, такой истиной является культурное наследие наших предков, которое мы и должны беречь и преумножать.
Дастан ЕЛДЕС
qazaquni.kz
Защита традиционного понимания ислама
Проблемы, связанные с ростом религиозности населения, характерны для многих республик бывшего СССР – в свое время были приняты либеральные законы в религиозной сфере. По этой причине необходимы исследования проблем и опыта наших соседей, чтобы использовать их для решения задач у нас, для прогноза будущих рисков, принятия адекватных мер и законов в этой сфере и т.д. Конечно, с учетом некоторых культурных, этнических, исторических и иных особенностей.
Понятно, что необходим баланс «светскости» и «религиозности». И он возможен при гармоническом развитии «мирских» и религиозных ориентиров с учетом и защиты интересов государства, гражданского общества и индивида. Все три участника важны при формировании баланса ценностных ориентиров, а также при проведении реформ.
Наши соседи в Узбекистане, Таджикистане, Татарстане и др. после многих лет идеологических дискуссий и борьбы в итоге пришли к идее защиты своего традиционного понимания ислама. Ведь религия тесно связана не только с традиционной культурой, образом жизни, менталитетом, но и идеологией государства, которая в свою очередь связана с безопасностью страны.
В этом плане в некоторых центральноазиатских странах проблемы «светскости» и «исламскости» высветились более рельефно.
И их опыт свидетельствует, что ислам медленно «переигрывает» светское общество в одном чрезвычайно важном сражении – социализации человека. Отсюда бессильные и отчаянные запреты на ношение бороды, коротких штанов, хиджабов, никабов и т.д., как считается, мусульманских атрибутов. Например, в Кыргызстане.
Как и у нас, в соседней республике построено большое количество мечетей. Всего, по официальным данным, за 2018 г. по Кыргызстану насчитывается 2 811 мечетей, а школ – 2 262. Таким образом, в светском государстве количество мечетей превысило количество средних школ.
Аналогичная ситуация складывается и в отношении поликлиник. Их число за годы суверенитета сократилось в более чем 4 раза. В 1991 г. – 618, в 2017 – всего 148. Выходит, что государство больше заинтересовано в распространении религиозных учений, нежели в улучшении здоровья и образования подрастающего поколения. Все это никак не вяжется с понятием «светское государство».
В республике отмечается снижение интереса молодежи к светским вузам, многие пытаются поступить в духовные заведения. При этом молодежь ориентирована на арабские и др. страны. Например, в Татарстане успешно действуют медресе, зарекомендовавшие себя на самом высоком уровне, но молодые люди из Кыргызстана туда не стремятся.
Они выбирают религиозные учебные заведения в Саудовской Аравии, Египте, Турции, Пакистане, Индии и Иране. Там они не только изучают Коран, но и перенимают особенности ислама той или иной страны, другой мазхаб, культуру, образ жизни, менталитет, отношение к женщине, одежде и т.д.
Нужно понимать, что в мусульманских странах есть свои радикальные, экстремистские течения ислама. Поэтому, скорей всего, радикализм появился через имамов, получивших духовное образование за рубежом. Финансирование мечетей и их строительство в КР идет преимущественно за счет общественных фондов. А они, в свою очередь, получают финансирование в основном из стран арабского мира и Турции.
Обратной стороной медали приобщения кыргызстанцев к религии стало участие более тысячи человек на стороне боевиков ИГ. Их с оружием видели в Сирии, Афганистане и в других странах.
Слабость государственной идеологической надстройки, национальной культуры вкупе с социально-экономическим кризисом вынудило молодежь искать ответы на свои вопросы в стенах религиозных организаций.
Дело дошло до того, что для получения симпатий избирателей некоторые государственные и общественно-политические деятели стали пропагандировать выгодную для них религию, призывая своих единомышленников возвращаться к духовным истокам.
По мнению экспертов, Кыргызстан – одна из наиболее уязвимых республик ЦА, не способная дать отпор распространению радикального исламизма. Правительство не имеет контроля над имамами, и поднимает проблему, чтобы обучать имамов проповедованию традиционных норм ислама.
Кыргызстан принимает меры для защиты молодежи от вербовщиков экстремистов – новые законы и реформы направлены на защиту детей от распространения экстремистской интерпретации ислама путем поощрения светского образования и более активного участия родителей.
Угроза исходит от салафитов, которые называют себя приверженцами так называемого «чистого ислама». Некоторые строгие последователи салафизма поддерживают насильственный «джихад» против людей и правительств, которых они считают врагами ислама.
Отмечаемый в последние годы тренд на поддержку государством религиозных объединений уже сегодня вызывает опасение за сохранение внутренней стабильности в Кыргызской республике.
Принцип светскости соответствует уровню жизни
Практика «открытых дверей» в РК для религиозных организаций в течение 25 лет показала пагубность такой политики. Пришло время ориентироваться на Конституцию страны с опорой на светский характер государства, образование и науку.
Или мы сохраним свой традиционный ислам без фанатизма, с элементами тенгрианства, или же страна окажется разделенной на «островки» сторонников различных исламских течений, а также сект различного происхождения, которые могут быть использованы в своих целях мировыми державами, спецслужбами, террористами.
Однако этого мало – необходимо развивать государственную идеологию на основе Конституции светского государства, традиционную культуру и духовность, поднимать уровень образования и науки.
Большинство религиозных организаций и сект отрицательно относятся к науке, к высшему образованию. Нередко адептам разрешается читать только их литературу. Это обстоятельство является одним из причин падения уровня школьного и вузовского образования.
Несмотря на светские законы республики, светское образование число сторонников хиджаба у нас с каждым годом растет. Их стала поддерживать некоторая часть юристов, правозащитников, общественных деятелей и т.д. Некоторые родители даже подавали в суд на министерство образования из-за того, что их дочерей не впускали на занятия в платках.
Сравните светский Афганистан и афганских женщин 1950-1960 гг. и современный Афганистан и нынешнее положение женщин – все начиналось с хиджаба.
В Иране в конце 2017 г. – в начале 2018 г. беспорядки начались под лозунгами «Люди нищенствуют, а духовенство возомнило себя богами» и др. Религиозная проблема актуальна не только для Ирана, но и для тех стран, где религиозность набирает силу, внешним факторам уделяется больше внимания, чем внутренним и т.д.
Принцип светскости (отчасти и атеизм) соответствует уровню жизни. Иными словами, светскость присуща многим развитым странам, кроме США, где религия и религиозные организации используются для политических целей как орудие идеологического и политического давления, в том числе за рубежом.
Зарубежные исследователи доказывают, что разумная политика светских правительств гораздо важнее для процветания общества, чем массовая религиозность населения. За редким исключением большинство развитых стран – светские.
Базой для развитой экономики большинства стран является высокий уровень развития образования и науки на основе светскости (и атеизма). Отрицательная корреляция между IQ и религиозностью также была выявлена в ряде исследований, в которых отмечена и следующая особенность: чем выше уровень образования респондентов, тем меньше среди них верующих.
И, наоборот, в большинстве стран с высокой степенью религиозности наблюдается низкий уровень развития экономики, образования, науки. В этом плане показателен религиозный опыт африканских стран – высокий уровень религиозности и низкий уровень экономики и образования.
Конечной целью деятельности салафитов является установление теократического государства, законов шариата, что противоречит статье 5 Конституции РК как «цели которых направлены на нарушение целостности Республики», не говоря о светскости страны.
С приобретением независимости у нас не только начали ругать советскую идеологию, атеизм, а вместе с ними нередко стали попадать под «пресс» критики и традиционная казахская культура, достижения науки и образования.
К «властителям дум» – писателям, поэтам, режиссерам и т.д. – власти всегда относились ревниво, но считались с ними и поддерживали их, ведь в комплексе национальная культура вместе с идеологией, религией составляли то, что принято называть духовностью.
И если в СССР государственным идеям в известной мере были подчинены остальные составляющие идеологии и культуры (эстетические, философские, нравственно-религиозные и т.д.), то в суверенном Казахстане, не мудрствуя лукаво, оставили большинство из них без материальной поддержки.
Истина – в культурном наследии наших предков
В итоге с разрушением советского духовного наследия было выброшено на свалку многое из национальной культуры. В частности, заметно ослабло влияние художественной литературы, научного мировоззрения, изобразительного искусства, кино, разрушена развитая сеть книжных магазинов и книжного издательства и т.д.
Между тем, они несли с собой и общечеловеческие ценности: духовную культуру, высокую нравственность, чувство патриотизма. Плюс были направлены на формирование разносторонне развитой личности.
Взамен же идеологи разрушения не предложили ничего нового и позитивного. А опустевшую нишу заполнили (с помощью сверхлиберального закона от 1992 г. «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях») литературой и «идеологией» различных конфессий и многочисленных сект. Вместо музеев, библиотек, научных институтов и центров появились тысячи мечетей и церквей, вместо философов – имамы, вместо писателей, художников, ученых – «салафиты».
Словом, вакуум породил духовную химеру. Власти отдали значительную часть идеологического пространства на «откуп» религиозным институтам и организациям.
И что мы сегодня имеем? Регистрацию браков в мечетях, вмешательство верующих в деятельность учреждений образования (по вопросу хиджаба), появление в средней школе предмета «религиоведение», открытие специализированного «исламского» телеканала, продажу или раздачу религиозной литературы сомнительного содержания, лекции столь же сомнительных «проповедников» и т.д.
В то же самое время в Казахстане перестала существовать прежде широкая сеть книжных магазинов и газетных киосков, снизился общий уровень образования и культуры, а также квалификации специалистов. Писатель, ученый, художник опустились на низшие ступени творческой иерархии. Вместо них с народом стали говорить имамы, а в лучшем случае акимы.
Налицо недооценка мировоззренческих, научных, культурных аспектов формирования личности: все-таки основу не показной, а реальной духовности составляют светское образование и воспитание, литература, искусство. Это подтверждает практика многих развитых государств, где популярен светский образ жизни.
Со временем в нашей стране духовность стали понимать как религиозность, нравственность – как религиозную мораль, а рост религиозности населения – как большое достижение.
Это при мировом лидерстве Казахстана по суицидам (следствие психического нездоровья общества, распада института семьи, духовной нищеты и др.), росте преступности, религиозного экстремизма, разводов, в том числе и по религиозным причинам, проституции и т.д. Государственная идеология теряет свои позиции и в «местах не столь отдаленных».
Трудно определить корреляцию между падением нравственности и ростом религиозности, поскольку нравственность в большей степени зависит от политики государства.
Но рост религиозности порождает радикализм. Тот же «салафизм» появился через имамов, получивших религиозное образование в арабских странах; те 800 казахстанцев, которые в свое время уехали в Сирию, радикализировались не где-то за рубежом, а у нас, хотя среди них есть и такие, кто обучался в арабских религиозных заведениях.
И этот «арабский» ислам, в отличие от традиционного «степного» ислама, развивается вне национальных культур, ставит во главу угла законы шариата и халифата. В такой ситуации трудно говорить о том, что религиозность способствует восстановлению национальных ценностей.
Пройдет немало времени, прежде чем придет осознание, что истину невозможно перенять от кого-то, если она отсутствует в тебе. Лишь та истина является истиной, которая выстрадана и порождена тобой. Независимо от нашего отношения, такой истиной является культурное наследие наших предков, которое мы и должны беречь и преумножать.
Дастан ЕЛДЕС
qazaquni.kz
