Ануар Кошмамбетов. Война как испытание и судьба…

В детстве часто встречались безрукие инвалиды с пустыми рукавами, заткнутыми за пояс, инвалиды на деревянных колясках и одноногие на костылях. Нам не надо было объяснять, почему они стали такими. Наши отцы и матери прошли трудный путь в долгих четыре года на фронте и в тылу. Мы - Роза, Тильда, Аскар, Асан, когда были детьми, слушали рассказы наших родителей Ануара и Куляш о том времени и знали, что их поколение сделало все, что могло и победило.

Впрочем, родители нечасто делились воспоминаниями, видимо, слишком тяжелыми они были. Спустя годы собираешь по крупицам сказанное папой. Отец рано ушел из жизни. Проклятая война отняла у него здоровье, и поэтому в 42 года он оставил нас четверых с мамой. Сейчас мы уже стали старше отца, имеем своих взрослых детей, увидели внуков. Слава Аллаху, у нас все хорошо, но даже сейчас он остается для нас той вершиной, до которой хочется дотянуться, которой хочется быть достойным.

Сначала коротко о его юности в предвоенные годы.

Перед войной Ануар учился в средней школе имени Ленина города Джамбул, которая находится в центре города рядом с центральным парком культуры и отдыха. По словам ровесников, в школе отец был лучшим учеником, но и, в то же время, атаманом. Получив среднее образование, стал учителем курсов ликвидации безграмотности (ликбез) в селе Михайловка Свердловского района Джамбулской области, а также обучался на факультете "русский язык и литература" годичных курсов при областном отделе народного образования. Молодая кровь кипела в нем, поэтому он успешно занимался в секции борьбы «қазақша күрес». Субботними вечерами Ануар проявлял себя на танцплощадке парка. И вообще, был видный, крепкий парень. По словам его родных, отца в армию провожали шестнадцать девушек.

Вот некоторые из эпизодов о войне, рассказанные папой.

Призвали Ануара Кошмамбетова в ряды Красной армии 15 июня 1941 года. Неделю муштровали в городском военкомате, учили ходить строевым шагом, наматывать портянки и другим начальным навыкам воинской службы. 22 июня молодых призывников привезли на вокзал. Они готовились садиться в вагоны, прощались с родными, близкими, как вдруг услышали: «Сегодня в 4 часа утра без объявления войны германские войска напали на нашу страну, атаковали наши границы во многих местах…». Состав с джамбулцами отправили в Алма-Ату, оттуда уже на фронт.

Ануар радовался, что едет на фронт бить врага, но грустил от расставания с матерью Акшай и братишкой Муратом: «Когда теперь я их увижу?». Оставшиеся же родные молились днем и ночью за сына и брата.

После долгого пути новобранцы прибыли на место назначения, где была тишина, большой полигон, а также невдалеке лес. Выдали обмундирование, наконец-то вручили боевое оружие - винтовки. Молодые бойцы рвались в бой, им было трудно понять, почему их не отправили прямо на линию огня. И тут неожиданно сверху на них обрушился огонь. Стройные ряды новоиспеченных пехотинцев с неба атаковали вражеские самолеты. Командир только успел крикнуть: «В лес! Бегите в лес!». От грохота взрывов, пулеметных очередей стало страшно. Солдаты, еще не научившиеся стрелять из винтовки, побежали в лес, часть из них не добежала до него. Так начался первый день моего отца на фронте.

Не все новобранцы были крепки телом и духом. Во взводе отца был один физически слабый молодой земляк по имени Жолжан, который очень боялся взрывов. Он просил Ануара не оставлять его, всегда старался находиться рядом. Даже во время отдыха и сна он привязывался к обмундированию нашего отца, чтобы не остаться одному. Надо признать, что были такие юноши, но основная часть казахов показала высокие боевые качества, что отмечалось не только советскими военачальниками, но и противником.

Однако, были случаи, когда невыполнение приказа происходило не по причине трусости солдата. Один из старших по возрасту казахов не выполнил приказ, поэтому командир взвода стал распекать его перед строем. Взводный распалялся все больше и больше, а солдат стоял как вкопанный, не выражая никаких эмоций. Не в силах смириться с таким, как ему казалось, упрямством, командир принялся материться и занялся рукоприкладством. Тогда Ануар выскочил из строя и, заломив руку командира, попытался объяснять ему, что приказ не выполняется из-за незнания солдатом русского языка. Взбешенный командир взвода не стал слушать его, приказал схватить Ануара и расстрелять за нападение на старшего по званию. По счастливой случайности рядом проходил кто-то из вышестоящего начальства, который, выслушав доклад взводного и объяснение рядового, отменил приказ о расстреле.

Отец вспоминал, что во время боя кругом буквально горела земля. От взрывов все перемешивалось, порой становилось непонятно, где свои, где враги. Закладывало уши. Постоянный свист пуль, летящих над головами, когда только окоп спасал от шальной пули. Уже не думаешь ни о чем и в это время слышишь голос командира: «Вперед! За Родину! За Сталина!». Поднимаешься, бежишь, стреляешь. Кажется, что этому аду не будет конца, и вдруг - тишина. Опять голос: «Живой есть кто?». Только тогда осознаешь: «Вроде сам я живой». Начинаешь чувствовать, как все тело болит. Оглядываешься, видишь других оставшихся в живых, которые тоже встают и собираются. С радостью осознаешь: в этом бою мы победили.

Ранений избежать не удалось, потому что не прятался за чужими спинами, шел со всеми в штыковые атаки. Первое ранение получил в руку под Москвой в 1941 году. В 1942 году в Звенигороде был ранен в голень, в правое бедро в 1943 году под Гжатском (ныне Гагарин), в 1944 году при взятии Митавы (Елгава) в левую ногу, горел в танке в 1945 году.

Аллах всю войну хранил Ануара от смерти. В одном из боев, почувствовав удар в грудь, он продолжал бежать вперед. И только когда закончился бой, увидел, что на кармане гимнастерки в районе сердца образовалась дыра. Отец вывернул карман и вынул вместе с комсомольским билетом пулю. Видимо, шальная прилетела издалека, пробила ткань, внешнюю обложку билета, но застряла в последней плотной обложке документа в нагрудном кармане. Этот комсомольский билет вместе с другими семейными реликвиями хранится дома у Асана.

В пехоте отец дослужился до сержанта и командира отделения. В конце 1944 года выстроили полк, командир спросил: «Кто работал с железом и имеет среднее образование?!». Ануар вспомнил, что помогал в Джамбуле жестянщику, и крикнул «Я!». Так он перешел в танкисты.

В тесноте танка три члена экипажа быстрее привыкают друг к другу, становятся одной семьей. Ануару, тогда еще двадцатитрехлетнему парню, пришлось стать отцом-командиром для товарищей. Ответственность большая за своих бойцов, за боевую машину, исполнение боевого задания с минимальными затратами боеприпасов. Танки всегда на острие атаки, пробивают путь пехоте, первыми принимают на себя массированные артобстрелы и авиационную бомбежку. Пехота с уважением относилась к танкистам, и когда весной 1945 года фашисты подбили танк отца на берлинском направлении, его спасли пехотинцы. Случилось так, что от попадания танк загорелся. Члены экипажа потеряли сознание. Ануар попытался выйти через нижний выход, но люк заклинило. От дыма и боли он тоже потерял сознание. Пробегавшие мимо пехотинцы заметили торчащий край шинели и через верхний люк вытащили танкистов. Продолжая бой, они вынуждены были оставить троих раненых лежать на весеннем снегу, где их обнаружили только через сутки.

Врачи в госпитале боялись, что у отца на обгоревшей ноге начнется гангрена и хотели отрезать ее. Однако солдаты – соседи по палате просили: «Война подходит к концу, ему возвращаться домой, помогите молодому, сохраните ногу». Врачи сомневались, ведь для этого было необходимо несколько операций, и все под наркозом, так что могло не выдержать сердце. Однако, посовещавшись, решили попытаться сохранить ногу. Действие наркоза не прошло бесследно и напомнило о себе через много лет, но тогда, на войне, обошлось без ампутации, и лоскуты кожи постепенно перешивали с одной ноги на другую.

9 мая 1945 года Ануар лежал весь перебинтованный, когда по репродукторам торжественно объявили о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. Из открытых окон больницы послышались музыка, веселые песни, все громко стали поздравлять друг друга. Вот как описывает это сам папа в своем стихотворении на родном языке: …

Жата алмадым төсекте.

Аяқты шешіп,

Төсектен түсіп

Айналған басқа қарамай,

Текшеге келдім, көшені көрдім

Ауырған жанды аямай.

Көшені көріп, қуанып

Кетіппін талып, жығылып…

На радостях отец развязал бинты на ногах, слез с кровати, несмотря на боль и головокружение, подошел к окну, увидел, как ликуют на улице, и упал без сил.

На этом короткие рассказы нашего отца о войне заканчиваются. Война закалила молодого человека. В 1946 году домой вернулся уже взрослый, зрелый мужчина, готовый взять на себя любую ответственность. А жизнь преподносила ему испытания, подчас самые неожиданные. И он, закаленный войной, с достоинством преодолевал их. С кем бы мы, его дети, ни встречались, люди, видевшие и знавшие Ануара, отзывались о нем только добрым словом. Его неизменно характеризовали как доброжелательного, порядочного человека, неравнодушного ко всему, что происходило вокруг.

Осенью 1949 года, в период сталинского массового переселения народов, в поселок совхоза Майтюбе Таласского района Джамбулской области привезли греков. Их было много, среди них старики и дети. От холода и моросящего дождя все сбились в круг на площади села. Ануар вечером возвращался с работы и проходил мимо этих людей. Он спросил: «Кто вы, откуда приехали, кто вас ждет?». Люди молчали, потому что не знали русского языка. Отец понял, что это ссыльные, но никто из местных властей не собирается определить, расположить их куда-то. «Надо помочь!», - решил Ануар и знаками позвал греков за собой в школу, где работал завучем. Сторож, зная нашего отца, запустил всех в классы. На следующий день переселенцев распределили по домам сельчан. Этот эпизод стал нам известен со слов одной пожилой гречанки Петаниди Марии Димитриевны, которая признала в моем младшем брате Асане сына Ануара Каримбаевича.

Отец был настоящим открытым, гостеприимным казахом, не делившим людей по национальности. В школе он был заводилой, объединял интернациональный коллектив учителей. Без него не начинался ни один праздник. Учителя - казахи, русские, украинцы, татары знали, что именно он сможет красиво начать мероприятие, подберет нужные слова для любого события, если надо, то сыграет на музыкальном инструменте, станцует, а спеть мог на нескольких языках. Вне школы Ануар также пользовался уважением среди соседей как уравновешенный, грамотный и отзывчивый человек, умеющий найти общий язык с любым из них в прямом и переносном смысле. К примеру, с соседями Андреем и Фридой он общался на немецком языке, так как овладел им на фронте.

Мы часто вспоминаем нашего внимательного, любящего папу. Он своим примером воспитывал нас. Очень бережно относился к нашей маме, своей супруге Куляш. Мама возилась весь день по дому, все делала вручную, никакой бытовой техники, газовых и электрических плит у нас не было. Даже читать газеты у нее не было времени, поэтому отец, когда приходил с работы, рассказывал маме новости, пел, посвященные ей песни. Всегда с удовольствием ел мамину стряпню, хвалил, что лучше нее никто не готовит.

Отец хотел, чтобы его дети были всесторонне развиты. Он сам воспитывался в городе Алма-Ата в семье Каримбая Кошмамбетова, партийного работника высокого уровня. Дедушка, к сожалению, рано ушел из жизни, когда Ануару было всего 8 лет, но Каримбай с малых лет отдал двух своих сыновей обучаться танцам, пению, научил кататься на коньках. Наш отец, будучи учителем средней школы в Джамбуле, не имел таких же возможностей. Однако, он своими руками смастерил детские санки, коньки, вырезал шахматную доску с полным комплектом фигур. В зимние воскресные дни катал нас на санках, учил кататься на коньках. В летние каникулы и вечерами папа играл с нами в шашки, шахматы, разучивал песни казахские, русские, татарские, узбекские, обучал танцам, а перед сном читал книги: народные сказки, эпосы. Особенно сильное впечатление производило его чтение «Кобланды батыр».

Война отразилась на здоровье Ануара. Сердце работало с каждым годом все слабее и слабее. Медицина в то время еще не могла эффективно лечить больных с его диагнозом. Понимая, что все может закончиться неожиданно быстро, он занялся поиском документов своего отца. Ануар провел много дней в архивах, встречался с коллегами и сослуживцами нашего дедушки Каримбая. Ночами, часто при свете керосиновых ламп, оформлял на бумаге собранный документальный материал, писал художественную книгу «На заре».

В 1957 году он отправил письмо в Москву, в центральные органы, с доказательствами вклада Каримбая Кошмамбетова в становление государства. Из центра в областной комитет партии пришло официальное сообщение о том, что жизнь и деятельность К.Кошмамбетова достойны увековечивания. В том, что в центре нашего города возле стадиона поставили памятник, конечно же, есть заслуги и других людей, но инициатором, добившимся соответствующей оценки своего отца именно Ануар Каримбаевич.

Сестра Тильда вспоминает 9 мая 1959 года: «Мне 5 лет. Папа взял меня на парад. Это было какое-то чудо: красиво одетые люди, цветы, флаги, шары, музыка! Папу встречали ветераны, однополчане. Тогда они были молодыми, сорокалетними. Все подтянутые, с военной выправкой, при орденах, медалях. Мне папа купил мороженое, что еще надо ребенку для полного счастья? После парада, во дворе завода на сцене, был концерт. Людей было много. Выступали как артисты, так и желающие из зрительного зала. Вдруг, папа поднялся на сцену и станцевал чечетку, да так, что все замерли. Танец окончился под бурные аплодисменты. Папа поблагодарил за овации, поздравил присутствующих с праздником, а я стояла и с восторгом смотрела на радостного, улыбающегося отца».

Именно таким, молодым, красивым, жизнерадостным, остался в памяти наш любимый отец!

Аскар КОШМАМБЕТОВ,

г.Тараз

Фото из семейного архива Кошмамбетовых