Что принесет китайское производство Казахстану?

 13-14 декабря 2015 года состоялся официальный визит премьер-министра РК Карима Масимова в Китай. По итогам 3-го заседания казахстанско-китайского Делового совета, прошедшего в рамках этого визита, был подписан целый ряд экономических соглашений на общую сумму в 10 млрд долларов. Решение о программе переноса производственных мощностей из Китая в Казахстан ныне вошло в фазу практического воплощения.  Сколько Китай вложил в Казахстан? Однако о программе переноса производственных мощностей совсем мало аналитических статей экономистов, финансистов, юристов. Ведь Китай в последние годы посредством новых проектов значительно усилил свое участие в нашей экономике. Достаточно сказать, что китайское экономическое присутствие в виде кредитов, вложенных средств в нефтяную отрасль, инвестиции в новые проекты, переноса промышленных мощностей, по разным оценкам, составляет более 74 млрд долларов! Эта огромная сумма, по которой необходима прозрачность и государственная программа. Например, в начале этого года посол КНР в РК Чжан Ханьхуэй заявил: «В прошлом году по проекту производственных мощностей мы заключили ряд соглашений и договоров и зафиксировали всего 52 крупных проекта общей суммой 24 млрд долларов. По другим направлениям тоже есть очень хорошие проекты, договоры, соглашения сотрудничества на сумму 50 млрд долларов». Кстати, о проектах за 50 млрд долларов нет информации. Возможно, имелись в виду и такие мегапроекты, как автомагистраль «Западная Европа – Западный Китай», новый «Шелковый путь» и др. В любом случае, все китайские проекты в Казахстане должны быть известны обществу – стоимость, условия проекта, время возведения и т.д. А ведь есть еще китайские вложения до этих проектов – еще в 2009 году Китай, ранее занимавший 9-е место среди стран-источников инвестиций в Казахстан, вырвался на первое место. Самой масштабной стала открытая в 2010 году кредитная линия на сумму 13 млрд долларов. Ее первый транш в 5 млрд долларов был направлен на увеличение доли КНР и доли РК в секторе нефтедобычи Казахстана и пошел на финансирование сделки по поглощению компании «Мангистаумунайгаз» казахстанской госкорпорацией «Казмунайгаз» и китайской «CNPC». Другой транш в 5 млрд долларов был получен правительством РК для борьбы с последствиями финансового кризиса. Последняя часть кредита в размере 3 млрд долларов при посредничестве Казахстана была предоставлена компании «Казахмыс» на расширение добычи меди. Общий объем накопленных прямых инвестиций Китая в Казахстане на конец 2013 составлял 22,57 млрд долларов. Причины экспорта китайского производства В условиях падения цен на сырье, прежде всего, на нефть, плавающего курса национальной валюты, небывалого экономического кризиса такой масштабный шаг в сотрудничестве с ведущей экономикой мира дает шанс для нашей республики выйти из создавшейся ситуации. К тому же несколько казахстанских проектов, ожидавших инвестиций из России, приостановлены в 2015 году. Москва ссылается на «конъюнктурные проблемы, связанные с мировой экономикой». Проблема переизбытка мощностей и перепроизводства продукции вынуждает Китай переносить производство за рубеж. Например, в 2013 году по всему миру работало около 16 тысяч китайских компаний и примерно 5 млн граждан КНР. Только в Африку на строительство инфраструктуры отправилось более 200 тысяч китайских рабочих, всего же – несколько сотен компаний и около 1 млн граждан Поднебесной. Еще одна причина активного экспорта производств за пределы страны – серьезные экологические проблемы, являющиеся следствием выбросов промышленных предприятий и транспорта. По статистике, более чем в 90% городов КНР превышены нормы содержания вредных веществ в воздухе. В исследованиях отмечается, что из-за экологических проблем Пекин «почти не пригоден» для жизни – вокруг столицы расположены промышленные зоны. Именно здесь кроется соль китайских проектов: в Китае вода отравлена во многих реках, пришла в негодность отдельные территории сельхозугодий, многие предприятия не только отравляют воздух, но и их продукции вредны для людей – те же детские игрушки со специфическим запахом, изделия из пластики, синтетики, некоторые виды одежды и обуви и т.д., не говоря о генномодифицированных продуктах сельского хозяйства, продуктах питания с вредными веществами и т.д. Например, в 2008 году в Китае, по меньшей мере, 6 детей погибли, а число детей, которые отравились сухим молоком, содержавшим токсичное азотсодержащее вещество меламин, – от 6 тысяч до 53 тысяч. По этой причине все китайские предложения в нашей стране должны пройти всестороннюю экологическую экспертизу, особенно в сельском хозяйстве, в переработке сельхозпродукции, в производстве продуктов питания, если такие проекты имеются. Например, в России бьют тревогу: китайцы «успешно» травят россиян нитратами, фосфатами и другой химией, выращивая на арендуемой территории огромное количество томатов, огурцов, баклажанов и других овощей, а земля со временем приходит в негодность. Сельское хозяйство Китая вышло на первое место по объему загрязнений окружающей среды, обогнав промышленность. 20% пахотных земель страны серьезно загрязнены. Из-за слива млн тонн пестицидов и удобрений в реки и водные пути создаются немало мертвых зон. Недаром в Китае используется 35% всех мировых удобрений и ядохимикатов. С другой стороны, наше правительство должно досконально изучить китайский опыт производства в других странах, чтобы учесть его негативные последствия, а они были и есть. Так, Ламидо Сануси, бывший глава ЦБ Нигерии, заявил, что Африка открывается навстречу «новой форме империализма», в которой Китай забирает сырьевые материалы Африки и продает то, что он произвел, при этом не делясь опытом и технологиями. Африканцы с подозрением относятся к китайским компаниям, выражая беспокойство по поводу неправомерных сделок и ущерба окружающей среде. Не говоря о том, что африканские мужчины жалуются, что они потеряли своих жен и партнеров по бизнесу из-за китайцев. Необходима государственная программа Однако картина переноса китайских производственных мощностей нашими официальными лицами не раскрывается в полной мере, все тонкости о том, как это все будет происходить, не объясняются. На сколько лет рассчитаны эти проекты, будут ли входить казахстанцы в управление будущими предприятиями, какую роль они будут играть в проектах? Основной вопрос – это о том, кто будет работать на создаваемых заводах и фабриках? Другой вопрос – кому впоследствии останутся предприятия? Странно, что эти и другие вопросы никак не комментируются. В конце концов, если в наших городах появятся китайские кварталы, в степи – китайские поселения, то это – проблема национальной безопасности. Ясное дело, что предприятия будут строиться проектировщиками, организовываться управленцами, производственный процесс будет под наблюдением специалистов из Китая. Но если основную массу рабочих будут составлять китайцы, то встанет вопрос: а нужны ли эти производства Казахстану? Если прибудет немалое количество китайцев, то на какой срок? Понятно и то, что предприятия создаются, прежде всего, для нужд экономики Китая, куда будет уходить основная часть продукции и сырья. Не получится ли ситуация, как в некоторых африканских странах, где работают китайские предприятия – небольшая польза для местных жителей с большим вредом для экологии? Ведь Китай использует в производствах отнюдь не безопасные технологии и материалы – недаром эта страна превратилась в самую опасную с точки зрения экологии страну. Правительство Казахстана должно разработать государственную программу в связи с переносом китайских производственных мощностей с тем, чтобы создать условия для перенятия технологий, учесть национальные интересы и выгоды для собственной экономики, а также миграционную и экологическую составляющую проектов. Необходимо также воспрепятствовать вхождению Китая через эти проекты в нашу сельскохозяйственную отрасль – после китайских аграриев нередко остается непригодная для использования земля. Китай заходит в ядерную энергетику В рамках официального визита премьер-министра РК в КНР председатель правления АО «НАК «Казатомпром» Аскар Жумагалиев и генеральный директор CGNPC (China General Nuclear Power Corporation) Чжан Шанминь подписали Соглашение о коммерческих условиях по проектированию и строительству завода по производству топливных сборок в Казахстане для атомных электростанций КНР. Завод будет строиться на базе АО «Ульбинский металлургический завод» с производственной мощностью 200 тонн в год. Кроме этого предусматривается совместная разработка урановых месторождений в Казахстане. Пекин получает прямой доступ к источникам сырья для развития своей атомной энергетики (подтвержденные запасы урана Китая оцениваются менее чем в 3,12% мировых (2011 год); собственная добыча в 2013 году составила 1450 тонн и удовлетворила лишь половину текущей потребности страны). «Казатомпрому» соглашения позволяют перейти от экспорта сырья к экспорту продукции с более высокой добавленной стоимостью – ядерного топлива. Казахстан с 2009 года является мировым лидером в добыче урана. За последние 10 лет страна нарастила ее объем почти в 6 раз, тогда как у ближайших конкурентов – Канады и Австралии – добыча немного снижалась. В 2014 году Казахстан нарастил добычу урана на 1,5% – до 22,829 тысячи тонн урана. Соглашение с Китаем в ядерной энергетике с доступом к источникам сырья также вызывает массу вопросов. Неужели Казахстан не может самостоятельно построить завод по производству топливных сборок для китайских АЭС? Разработку урановых месторождений также можно освоить собственными силами. Со стороны государственных институтов мы не видим четких, профессионально выверенных прогнозов и действий, продуманной экономической политики по китайским проектам. Есть ли надежда, что перенос китайских производственных мощностей в Казахстан, перенятие новых технологий и опыта принесет существенные дивиденды нашей стране? Дастан ЕЛДЕС "Қазақ үні" газеті