Адилет Жумабай: я хотел выразить чувство свободы

1  Очень трудно писать о друге в прошедшем времени. Нет связанных мыслей, нет логики воспоминаний – все зыбко, хаотично, необъяснимо. Адилет Жумабай ушел из жизни в тот самый день, когда открывали его единственный крупный, но всем известный памятник – статую Золотого воина на летящем барсе. 16 декабря 1996 года в Алматы на Новой площади при стечении огромного количества людей президент Нурсултан Назарбаев открыл монумент Независимости. 16 декабря 2014 года скоропостижно скончался выдающийся скульптор. Не выдержало сердце – инфаркт. Ему было всего 55 лет. Автор «Золотого воина» На площади Адилет был и 16 декабря 1986 года, и воспоминания о тех трагических событиях остались на всю жизнь. Недаром он говорил: «С обретением Независимости мы были «на взлете», и взлелеянное ею чувство свободы я хотел передать в Золотом воине на летящем барсе». stella Скульптору это удалось. Он создал национальный талисман. С открытием памятника самым воспроизводимым из произведений искусств в Казахстане, несомненно, является статуя Золотого воина. Где только не встретишь его изображение: на открытии государственных и общественных мероприятий, на партийной и общественной символике, национальной валюте, обложках книг и журналов, школьных грамотах. Всего не перечислишь – от этикетки на водке (!) до рекламы международных форумов. Копия статуи появилась в 2006 году перед зданием посольства РК в Вашингтоне. Дело дошло до того, что некоторые предприятия присвоили его как фирменный знак без согласия автора, например, фирма «Золотая книга» или туристическая фирма «Сак тревел». Конечно, это показатель популярности и художественной ценности произведения, но это и свидетельство отсутствия авторского права в Казахстане. Адилет Жумабай – автор «Золотого воина», и этим сказано все. Все знают этот памятник, однако имя его создателя малоизвестно широкой публике. И в этой детали кроется отношение Адилета к творчеству и своему памятнику – его неприятие банальности или фальши в оценках, что часто сквозит не только в телерепортажах, газетных статьях, но и исследованиях специалистов. Когда известный архитектор Шота Валиханов приступил к проекту монумента Независимости, он обратился к молодым скульпторам. В здании Республиканского общества охраны памятников истории и культуры, которое он возглавлял, в 1994 году группа молодых авторов начала активную работу над проектом. По замыслу, ключевым стержнем комплекса была высокая стела, на вершине которого планировали установить скульптуру. Было много вариантов, среди которых была и фигура золотого человека. Вначале один, затем рядом появился барс – символ Казахстана, потом царевич оказался на спине зверя. В итоге конкурс выиграл проект Адилета Жумабая. Жемчужиной комплекса стала его статуя Золотого человека на летящем барсе, которая венчает стелу. В окончательном варианте комплекс состоял из стелы с Золотым человеком, наземных скульптур с четырех сторон и позади них – рельефных стенок полукругом. Над скульптурной частью проекта работали скульпторы Адилет Жумабай, Нурлан Далбай, Кайрат Суранши. Многое определило удачное композиционное и архитектурное решение комплекса, в котором стела гармонично сочетается с высотными зданиями и расположена на выгодном месте с точки зрения организации пространства огромной площади, а также солнечного освещения: скульптурные фигуры смотрят на юг. Стела из розового куртинского гранита (высота вместе со статуей около 34 метров) представляет собой сооружение в виде граненного, квадратного в сечении столба. Его немного выделяющаяся верхняя часть рельефно отделана изображением государственного герба, поперечными блоками. Традиционно стела воздвигалась как надгробие или мемориал, т.е. отчасти имела культовый характер. Каменная стела – кулпытас – в казахских степях устанавливалась как надгробие или отдельно, часто как родовой памятник высотой до 2,5 метра. Кулпытас украшался рельефным орнаментом, родовым гербом – тамгой, иногда арабской вязью. Звериный стиль и царица Томирис «Звериный» стиль – это особая манера исполнения изображений животных, широко представленная в культурах позднего бронзового и раннего железного века евразийских степей. Этот стиль представлен изображениями на скалах (петроглифы) и находками в погребениях, и создал особый символический язык, передающий мир единства человека и животного, мир живой модели древнего космоса. Зверь в произведениях номадов обязательно в движении – в прыжке, полете, в агонии, свернувшийся в клубок. 150329200013f25bca20daaf0c47891128f518cbe2 Эстетическое своеобразие статуи Золотого человека именно в передаче духа сакской эпохи языком пластики. Летящий барс как будто сошел с головного убора сакского царевича, в котором имеются фигурки крылатых барсов. Статичная фигура Золотого человека тем не менее в динамике – все ее линии подчинены полету зверя, и сбоку она подобна лучной дуге. Даже лук в его руке как извивающаяся змея повторяет движение барса – его крыльев, хвоста, а также головы, как и ловчая птица, сидящая на другой руке. И уменьшение щита на левой руке – для обзора движения фигуры. «Звериный» стиль, использованный в Золотом воине, встречается и в других работах Адилета Жумабая, в частности его крылатые барсы украшают станцию «Райымбек» алматинского метро. К сожалению, «звериный» стиль у нас не получил развития и распространения. Адилет Жумабай – автор скульптур «Айша бибі», «Күлтегін», «Абай», «Көшпенділер», «Қазақ анасы» и др. В составе композиции монумента Независимости в Алматы находятся его труды: барельефы «Саки» («Царица Томирис») и «Казахи». Барельеф «Саки» выполнен в стиле памятников древнего Шумера. Вообще, Адилет сильно увлекался не только историей кочевников, но и древним искусством, древними вещами. Оригинальное преломление культурных традиций Востока и Запада посредством древнего стиля – одна из главных особенностей творчества мастера. Его «камерные» работы образны и философичны, как например «Солнце кочевников»: бронзовое зеркало (солярный знак) с пронзенными стрелами. Ушедший на взлете Адилет – непревзойденный рассказчик и полемист, критик и советчик. Многие друзья шли в его мастерскую, чтобы поделиться своей радостью, обсудить новости, проблемы, поделиться книгами с гостеприимным хозяином. У него водились очень редкие книги, он был всегда в курсе книжных новинок. Неудивительно, что у такого человека всегда было огромное количество идей. Например, в свое время Адилет подтолкнул меня к изучению тюркского происхождения Чингиз-кагана (Чингисхана). Результатом того интересного разговора стали мои журнальные и газетные статьи о тюркском происхождении основателя империи Муңғол («тысячное войско», «армия из тысяч»). Очень жаль, что такой человек не оставил заметки, статьи. Его чрезмерная эмоциональность – необходимое качество творческой личности – в зрелом возрасте мешала усидчивой «работе в тишине», чтобы оставить в письменном виде свое видение искусства. Хотя у него были наработки по повышению художественного уровня монументальной скульптуры в стране, ему не удалось их воплотить в жизнь. Будучи национальным «до саков-тиграхауда» художником, Адилет в то же время был сторонником современного искусства по европейским канонам. В этом плане он видел, что в Казахстане не хватает профессионалов с питерским или московским образованием. В 2010 году Адилет Жумабай в разговоре со мной сказал: «В советское время была не только хорошая подготовка скульпторов, но и отработанная система распределения работ. В частности, была Государственная комиссия (художественный совет), которая не только определяла, кому какой заказ выделять, но и контролировала качество работы. Художественный совет действует и сейчас, но в регионах определяющую роль в конкурсах на памятники играют местные органы, в силу чего появляется масса слабых работ. В такой ситуации лучше было бы, если конкурсы проводились лишь по крупным заказам, а средние заказы распределялись бы между известными скульпторами республики. Это была бы и определенная поддержка деятелей искусств со стороны государства, и известная страховка от слабых работ в регионах». В последние годы Адилет нередко испытывал стресс от отсутствия заказов, неудовлетворенности от ситуации в отечественной монументальной скульптуре, от отсутствия государственного подхода к проблемам художников. И кажется, что в творческом плане потенциал Жумабая не раскрылся в полной мере. В известной мере его творчество не получило и должной оценки в обществе. Прощание с золотым человеком Мырзахметов Бахытхан, член Союза художников РК, заслуженный деятель культуры РК, сказал: «Я сейчас в таком состоянии, будто из моей палитры стащили кадмий оранжевый (главный носитель тепла в картинах), и слова В.Высоцкого – «для меня будто ветром задуло костер…» – стали до боли осязаемыми. Ушел из жизни мой друг, художник и просто Человек с большой буквы – Адилет Жумабай. 124 (1) Выпускник знаменитого Абрамцевского художественного училища (Россия) и Казахской Национальной Академии искусств им. Т. Жургенова (АГТХИ, класс заслуженного деятеля искусств Т. Досмагамбетова), кавалер ордена «Курмет», член Союза художников РК, автор скульптуры «Золотой воин» (монумент Независимости в Алматы), участник многих международных и республиканских выставок. Человек целиком посвятивший себя искусству. Имея прекрасное классическое образование, будучи широко информированным человеком, одновременно он был носителем очень древних, давно забытых, глубоко национальных знаний и образов. Я рассматриваю каждого человека как уникальное, высшее творение природы. А  Адилет в этом смысле  был сотворен просто из особого материала с огромным диапазоном способностей, характеров и потенциала. В нем одном каким-то образом уживались юношеская наивность с мудростью старца, добродушие ребенка с жесткостью суждений. Всеобщий любимец мог запросто назвать человека «дилетантом», или «мелким человеком» в лицо, но что удивительно, при этом ему все прощалось. Я, например, не помню ни одного случая, чтобы кто-либо из «пострадавших» держал на него обиду. Еще одна его особенность – это феноменальная память. Он просто на память знал все номера сотовых телефонов близких ему людей и даты их дней рождения. Мог вспомнить эпизоды из жизни тридцатилетней давности, и не только кто и что сказал, но даже кто во что был одет, а также помнил цены тех времен с точностью до копеек. Хорошо знал древнетюркскую историю, любил слушать классическую и инструментальную джазовую музыку, обожал балет. Адилет был очень коммуникабельным и отзывчивым человеком. Кто только не побывал в его мастерской – от знаменитостей республиканского масштаба и чиновников высокого ранга до дворников соседних учреждений. Он обладал сильным природным чувством формы. Если говорить о его работах, то мне нравились его произведения в жанре портрета. Например, голову Абая считаю одним из лучших его произведений, так как я и сам много работал над образом Абая. Был один обидный случай. Он вылепил большой портрет президента Н.А. Назарбаева. Это была чисто творческая работа в пластилине, а не заказная. Средств, чтобы перевести в материал, не нашлось, и через какое-то время он разобрал пластилин на другие работы, сказав, что потом вылепит еще лучше. Это был шедевр – в чем-то он перекликался с портретом римского полководца Гатамеллатта Донателло. Лучшие произведения творцов автопортретны – золотой человек увековечил «Золотого воина». Мне теперь как-то больно смотреть на Золотого человека – он так похож на моего друга. Иманды болсын!». Он был необычный казах… Вспоминает Тохтар Ермеков, председатель Союза художников города Астаны: «Мы познакомились с Адилетом Жумабай в 1983 году, когда вместе поступали в Алматинский государственный театрально-художественный институт. Все вступительные экзамены по специальности Адилет сдал тогда на отлично. Перед вузом он окончил Абрамцевское художественное училище в Москве и сразу стал безоговорочным лидером в нашей группе. Ему легко давалась учеба, с легкостью и виртуозностью он выполнял все курсовые работы, и на протяжении всей учебы в вузе у него было много друзей. По манере поведения Адилет всегда был раскованным и импульсивным собеседником. Быть может, не всем нравилось, что он всегда говорил правду в лицо. Но мы в группе за это никогда на него не обижались, знали, что он говорит искренне и не держит зла за душой. Да, он был необычный казах, потому что никогда не старался кому-то угодить или подстраиваться к жизненным обстоятельствам, таким он и остался на всю жизнь. Адилет весь свой жизненный путь прошел, как рыцарь с «открытым забралом». В силу трезвости и ясности ума, которые всегда отличали Адилета, с ним никто никогда не спорил. Он был благороден с рождения. Нашим куратором и ведущим преподавателем был ныне покойный Толеген Сабитович Досмагамбетов, до сих пор мы вспоминаем этого человека с благодарностью. Будучи студентами и даже после окончания вуза мы любили собираться в мастерской своего преподавателя, где вели задушевные беседы как равные. После второго курса судьба дала нам шанс поехать в Тараз. Благодаря Толегену Сабитовичу мы втроем – Адилет, Темиров Нурлан и я – поехали лепить два огромных рельефа для дворца культуры, который находился возле привокзальной площади. Тогда мы прошли практику, а заодно и неплохо заработали. Это было незабываемое лето, стояли жаркие солнечные дни. Днем в прохладе ДК мы работали, а ближе к вечеру ехали в гостеприимный дом Адилета. Тогда мы и познакомились с его мамой, сестрой, братьями и племянниками. После окончания работы над рельефом мы еще несколько дней продолжали гостить у нашего друга. Днем помогали делать крышу и в течение дня пили чай, а перед сном ели бешбармак. Позже к нашей компании присоединились Малик Сейдалиев и Кайрат Суранши. У Малика была любительская кинокамера и он снимал нас, получился целый короткометражный фильм. Конечно же, побывать в Таразе и не посетить мавзолей Айша-биби и Карахана было бы непростительно, поэтому в один из прекрасных дней Адилет устроил нам экскурсию и вдохновенно рассказывал нам про рано ушедшую из жизни юную красавицу Айшу и про мастерство средневековых зодчих, оставивших на память потомкам такой красивый памятник архитектуры. Это было беззаботное время, когда нам казалось, что жизнь бесконечна. Дипломная работа Адилета «Айша-биби», выполненная в стиле египетской скульптуры, государственной экзаменационной комиссией была признана лучшей и даже была рекомендована для закупа в Центральный Государственный музей РК. Поэтому победа на конкурсе на лучший проект монумента Независимости Республики Казахстан в Алматы была не случайной. На сегодняшний день нужно признать, что «Золотой воин» – лучшая монументальная скульптура в Казахстане, которая не копирует европейскую школу реализма, а пропитана Востоком, по своему стилю и стилизации она ближе к шумерской пластике. Победа в этом нелегком конкурсе стала для Адилета триумфом, сразу же после этого в его мастерской зачастили гости, большей частью из своей же братии. Быть может, он был чересчур доверчивым и бесхитростным, но к концу жизни он, как и все мы, подрастерял друзей. В последние годы он жаловался, что не с кем общаться и даже и говорить не о чем. Как жить теперь, осознавая, что больше никогда не раздастся звонок и в трубке телефона я больше не услышу голос друга...». Надо бы собрать его работы Нурлан Темиров, скульптор, преподаватель колледжа при Казахской Национальной Академии искусств им. Т. Жургенова: «Адилет всегда был, так сказать, на пике авангарда. Когда мы вместе учились, он хорошо разбирался в современном искусстве – все-таки прошел московскую школу, знал импрессионизм, кубизм, авангардизм, абстракционизм, какие-то новейшие композиционные вещи, что на Западе давно делалось, давно пройденный этап, а у нас, в советское время они были не доступны. Те же Марино Марини, Генри Мур, Альберто Джакометти, о которых в советское время знали единицы, как Жумабай. И уже на первом курсе делал какие-то супрематические композиционные вещи. У него был мощный рисунок. И, естественно, был лидером в группе, был в центре внимания. Никогда не терпел фальши, не шел на компромисс, не искал чьего-то расположения, кто бы ни был перед ним – говорил правду в лицо. Из-за этого, может быть, терял что-то в деловом плане. У него был очень острый глаз от природы, разговоры у него всегда неожиданные, экспрессивные. Адилет был любимым учеником Толегена Сабитовича, и многому у него научился, понимал, чувствовал его творчество. Адилета можно считать его последователем. Как-то он сказал: «У Досмагамбетова есть сила формы, такой силы формы нет даже у известных московских скульпторов». Единственное, что было жаль – это его отношение к своим работам. Берет холст, пишет – уже вполне законченная и стоящая работа, а завтра он пишет на нем другую вещь. Через неделю – уже третью работу пишет. А ведь писал на уровне наших больших мастеров. Другой на его месте собирал бы их, участвовал бы на выставках, продавал бы. И сейчас думаю, надо бы собрать то, что осталось, устроить выставку, устроить в музеи. Все-таки Адилет был светлый человек, остался недооцененным».       Дастан ЕЛДЕС