ПИСЬМО 138-ми: ВЗРЫВООПАСНОЕ ОБРАЩЕНИЕ И КТО СТОИТ ЗА НИМ?

                                                                                                 

     ЕСТЬ ЛИ ВЫХОД ИЗ КОНСТИТУЦИОННОГО КАЗУСА?

  Письмо в поддержку государственного языка вызвало бурную реакцию и породило немало вопросов. Некоторые авторы обвинили составителей письма в антиконституционных действиях, разжигании межнациональной розни, политической борьбе за власть и даже в связях с опальным олигархом Аблязовым. Статьи в отечественных и российских СМИ запестрели заголовками «национал-патриоты стремятся запретить(!), отменить, выдавить русский язык в Казахстане».

                          Точно в соответствии с назиданиями Абая

Известная в Казахстане толерантность не появилась случайно – она напрямую связана с менталитетом, языком и культурой казахского народа. Выработанное веками гостеприимство и лояльное отношение казахов к представителям других национальностей еще в советское время было основой для «лаборатории дружбы народов» и межэтнической стабильности уже в независимом Казахстане. О способности казаха пожертвовать последним конем ради гостя поется в народных песнях. У Кадыра Мырзалиева это звучит так: «Қазақ сондай, қонақ келсе үйіне, астындағы жалғыз атын соятын». Возможно, для кого-то это поэтическая метафора, однако в жизни были времена, когда казахские семьи делились последним куском хлеба с переселенцами. Терпимость казаха, граничащая с покорностью, передается трудно переводимыми понятиями «шүкір», «тәубе». О терпимости говорит и национальная самооценка: «қой сияқты жуас халық», «момын халық» (кроткий как ягненок, скромный народ). Общеизвестно и лояльное отношение казахов к России, русской культуре и языку. Ибрай Алтынсарин открыл для казахов казахско-русские школы. Всем известна и позиция Абая, чьи слова о необходимости изучения русского языка нередко приводят русскоязычные авторы. Удивительно, но обычно без второй части его этнолингвистического назидания – без его предостережения. «Орысша оқу керек... Орыстың ғылымы, өнері – дүниенің кілті, оны білгенге дүние арзанырақ түседі. Бірақ осы күнде орыс ғылымын баласына уйреткен жандар соның қаруымен тағы қазақты аңдысам екен дейді» («Нужно учиться русскому языку… Русская культура и наука – это ключ к познанию мира, и владеющим им мир обойдется дешевле. Однако в наши дни люди, обучившие своих детей по-русски, этим оружием пытаются еще раз выслеживать (пленить) казахов»). И ныне немало русскоязычных казахов открыто выступает против казахского языка (культуры и традиций), возрождение и развитие которого прописано в основополагающем документе – в Конституционном законе РК от 16 декабря 1991 года «О государственной независимости РК». Тем самым разрушая и основу толерантности. Этому способствует и языковое законодательство страны. Если внимательно прочитать языковые законы и программы, в том числе и Конституцию республики, то в них отсутствует норма об обязательном знании(!) государственного языка населением. Это настоящий парадокс: кроме трех высших должностных лиц страны, знание казахского языка для остального населения по закону не обязательно! Только символ и декорация! Зачем тогда конституционная норма о государственном языке, если он не обязателен?! Ведь вес шум поднялся из-за того, что впервые Минкультуры попыталось осуществить конституционную норму любого государственного языка – обязательность его повсеместного функционирования. Единственным из юридических документов, где имеется пункт об обязательном знании государственного языка, является Доктрина национального единства, подписанная президентом страны. Доктрина явилась основой для письма по поводу конституционного казуса по 2 пункту 7 статьи.

                       Кто политизирует и нагнетает обстановку?

Ясно, что из-за такой политики государства языковой вопрос политизируется. Есть ли у нас закон о государственном языке, который принят во всех странах СНГ? Нет. Есть ли Институт казахского языка, социальной лингвистики, Лингвистический центр по реформированию казахского языка? Нет. На дворе ХХI век с его глобальными изменениями, а неразвитая научная база, научные инструменты казахского языка остались неизменными с советских времен. Ведь открываются же у нас школы, вузы на английском языке с привлечением зарубежных специалистов, а вот открыть институт по реформированию казахского языка с участием отечественных и зарубежных лингвистов даже не обсуждается. Имеющийся Институт языкознания им. А. Байтурсынова не занимается социолингвистикой – у него другая функция. Раз нет научной базы для решения проблем казахского языка, они будут политизироваться. Например, проблему казахско-русского словаря в электронном варианте должен поднимать и решать лингвистический институт, а не партия зеленых «Руханият». Даже книжные словари дороже по цене тех же российских англо-русских словарей, не говоря о качестве. Есть ли Литературный институт, закон о книгоиздательстве? Нет. В итоге казахстанская книга – «бедный родственник» в книжных магазинах страны. Для сравнения: в РФ принят закон о государственном языке, имеются Институт русского языка, Институт языкознания РАН, Московский лингвистический университет, Институт языков и культур им. Льва Толстого, Литературный институт и др., мощное книгоиздательство с государственной поддержкой, развитые СМИ и интернет, во многих странах действуют фонды по поддержке русского языка. Кстати, языковая политика РФ действует и у нас: те же российские книги, журналы, газеты, интернет – без ограничения. Русский язык в нашей стране имеет поддержку РК и РФ. Как в данной ситуации можно утверждать о запрете или отмене русского языка в Казахстане, если по вышеуказанным лингвистическим и правовым показателям казахский язык значительно уступает русскому языку у себя на родине? Где, когда национал-патриоты требовали запрета русского языка? По законодательству страны нельзя запретить не только русский язык, но и другие: уйгурский, узбекский, корейский и т.д. Патриоты хотят лишь одного, чтобы наравне с русским языком согласно конституционной норме граждане РК владели и казахским. Т.е. речь идет о владении двумя языками, а не одним русским, как настаивают противники государственного языка. Кто из них выступает против Конституции? Кто из них разжигает межэтническую рознь? Никакая международная конвенция не освобождает этнические группы от знания государственного языка: в этом нет ущемления по языковому признаку. Не мешало бы противникам государственного языка перечитать Государственную программу функционирования и развития языков на 2001-2010 годы. Согласно программе должны были провести поэтапный переход до 2010 года делопроизводства, ведения учетно-статистической, финансовой и технической документации на государственный язык, в том числе в Алматы – еще в 2006 году, в Астане – в 2007 году.

                     Эффект блуждания между двумя пунктами

В письме в поддержку государственного языка предельно четко обосновывается необходимость исключения 2 пункта 7 статьи Конституции о функционировании русского языка, который звучит некорректно и двусмысленно и вводит многих в заблуждение. Противоречие лежит на поверхности: русский язык употребляется наравне с казахским, т.е. русский равен государственному. В письме имеется ссылка на Дополнительное постановление Конституционного Совета: «Равенство в применении в государственных организациях и органах местного самоуправления государственного казахского и официально употребляемого русского языков не означает наделение последнего статусом второго государственного языка». КС РК отметил также приоритетность функционирования казахского языка: «Верховенство статуса государственного языка означает закрепление Конституцией и возможность установления законами исключительности либо приоритетности его применения в публично-правовой сфере». Из постановления КС видно, что русский язык не имеет статуса официального языка и не равен государственному. По этой причине в языковых законах и программах русский язык не называется официальным языком, как в Конституции. Действительно, положение русского языка в Казахстане, одного из мировых языков так сильно, что не нуждается в каком-то законодательном статусе и «защите» от казахского языка. Ведь не имея статуса второго государственного языка, русский язык не только используется наравне с государственным, но во многих случаях подменяет его. Как только заходит разговор об исправлении такой антиконституционной ситуации, сразу слышатся возгласы: «Почему же казахский язык должен развиваться, ущемляя русский? Почему одно торжествует за счет унижения и уничтожения(!) другого?» А почему русский язык антиконституционно должен заменять государственный язык? Несмотря на развернутую ссылку на постановление КС, многие оппоненты «не увидели» ее. В частности, советник президента Ермухамет Ертысбаев в своих комментариях о письме продолжает называть русский язык официальным языком и даже языком межнационального общения. Тем самым бывший министр культуры и информации подтвердил «эффект введения в заблуждение» по 2 пункту 7 статьи Конституции. Самое интересное, даже отдельные депутаты дают аналогичное определение статуса русского языка. Возможно, письмо имеет какой-то феномен: хотя оно адресовано президенту, премьер-министру, председателю сената парламента, председателю мажилиса парламента, Ермухамет Ертысбаев отмечает: «Даже если брать правовую сторону – почему они обращаются на имя президента и премьер-министра? Ни президент, ни премьер-министр не в состоянии поменять Конституцию. Это уже политически неграмотно. Конституцию у нас меняют депутаты законодательного и высшего представительного органа страны – парламента». К сожалению, некачественный перевод письма породил немало нареканий в адрес авторов письма. Прежде всего, за пресловутые «крайние меры»: «Предупреждаем, если власть в ближайшее время не примет меры по развитию государственного языка и не станет основой в их реализации, то мы готовы пойти на крайние меры». Конечно, «қатаң шаралар» – не «крайние меры», а «жесткие (букв. строгие) меры». К сожалению, многие наши граждане не владеют государственным языком, в том числе и Ермухамет Ертысбаев, который заявил: «Крайними мерами у нас могут быть экстремизм, терроризм. Если вот они собираются заняться вот такими крайними мерами, они будут объявлены вне закона. К ним будут тоже приняты крайние меры» (06.09.20011, http://www.interfax.kz). Много домыслов и по поводу вопроса, кто стоит за письмом, какая могущественная группировка «двигает» конституционную карту, какие политические партии набирают очки накануне выборов. А ответ очень прост: силы – это плачевное состояние казахского языка и необходимость его развития согласно конституционной норме, письмо написано группой Мухтара Шаханова, и Аблязов не причем. Согласно концепции французского ученого Р.Барта, «теоретически возможно лишь два альтернативных варианта соотношения власти и языка: сотрудничество языка с властью и его оппозиция по отношению к ней». В условиях Казахстана казахский язык находится в оппозиции не только по отношению к власти, но и самой родине языка.  

                                                                                                                      Дастан ЕЛЬДЕСОВ