Страна имитаторов

«Если ваша элита хранит деньги в наших банках, это еще вопрос ваша элита она или наша!» З.Бзежинский Толчком для написания этой статьи служили материалы, опуб­ликованные только за прошедшие две недели в трех изданиях. Мы уже писали о том, как тон задал секретарь НДП «Нур Отан» Е.Карин в газете «Время» – отзы­ваясь весьма нелестно, о инициативе партии «Ак жол» по созданию закона о парламентской оппозиции господин политолог заодно и пнул ногой бедный казахский язык, который мешает ка- ­риным жить комфортно… Вообще, сейчас это стало модно, даже как бы правилом хорошего тона и занимается им кому не лень. Вот и еженедельник «Сен­трал Азия Монитор» по поводу законопроекта партии «Ак жол» «О расширении сферы применения государственного языка», где есть норма «Обя­за­тельным условием приема в гражданство РК является сдача экзамена на знание госязыка, основ Конституции РК, истории, культуры и традиции РК» пишет устами председателя партии «Ауыл» Гани Калиева: «…Это же абсурд! …президент против крайностей, и предлагать какую-то свою политику – это значит идти против президента, против Конституции». Вот так! Ни больше и не меньше! Что-то посмел только предложить, и ты уже против президента. Это – верный признак возвращения эпохи 37-х годов, осталось сказать «он против народа», значит, и «враг народа». А второй комментатор, мажилисвумен, бывший министр юстиции Загипа Балиева пошла еще дальше: «…в жизни необходимы все три языка, казахский, русский и английский, но признать их государственными парламент пока не готов». Зато по ее мнению «на изучение казахского языка надо дать время». Заметьте, только на изучение. Калиев хоть говорил «Даже с нынешним уровнем внимания казахскому языку на нем заговорят лет через 10-15». О каком таком внимании говорит партийный функционер? Первый закон о казахском языке был принять еще в 1989 году. И все 23 года мы слышим одно и то же: «не надо спешить, нужно время!» И столько же лет: «Развивайте казахский язык не в ущерб русскому». Не это ли верх цинизма и двуличия? Хотя бы гос.Калиев может подсказать, он же академик, как можно развивать казахский язык, не ущемляя русский?! Это же закон сообщающиехся сосудов – в одном месте прибывает, а в другом убывает. Принимались программы по развитию госязыка на 1991-2000, на 2000-2010 и 2011-2020 годы. И с каждым разом положение казахского языка только ухудшалось. В последней программе – принятой, кстати, только на русском языке – ни ни одного слова о том, как государственный язык сделать жизненно необходимым. И это называется «Даже с нынеш­ним уровнем внимания»? Русский человек не дурак, он себе на уме, а казахские «манкурты» и «мутанты» тем более, они самые что ни на есть практичные люди, прагматики большие – кому нужен язык, на котором нет необходимости говорить, писать, получать образование, пользоваться на работе? Необходимость – вот что самое главное! Она – основа основ. Не будет необходимости в изучении казахского языка – не будет всего остального. А необходимость в нем появится только тогда, когда на нем будет вестись все делопроизводство. Сначала в го­сударственных органах, а затем во всех остальных. Когда люди будут получать на нем образование. Когда в сфере обслуживания будут говорить на государственном языке. Когда будет вот эта необходимость, тогда и появится спрос на те самые прекрасные словари и пособия, на курсы бесплатного образования. И спрос рождает предложение – государство будет финансировать производство этих самых пособии, сло­варей, бесплатных курсов. А до того все эти книги, словари и пособия, тем более не высокого качества будут лежать мертвым грузом. Когда-то покойный Борис Ель­цин говорил: «У нас не страна действий, а страна намерений». А у нас еще хуже, у нас стра­на имитации. Хуже потому, намерения рано или поздно превращаются в действия, а от имитации один только вред. У писателя С.Есина в 70-годы был роман «Имитатор». Вот мы и сплош­ные имитаторы. Мы имитируем все: начиная с претворения в жизнь казахского языка, кончая инновационной программой. «Инновация должна стать нашей национальной идеей». Это были самые лучшие слова, после «в истории казахского народа нет ничего, за что пришлось бы стыдиться казахам», что я услышал из уст нашего президента за эти долгие годы. Потому что, казахи как никто другой очень восприимчивы ко всему новому, тяга к знанию у нас в крови, мы схватываем все на лету. В советские времена среди московских профессоров, а в абсолютном большинстве это были евреи, была настоящая конкуренция на казахских аспирантов... Если после войны японцы тоже бросили такой же лозунг, и сразу же стали его внедрять в жизнь, мы остановились, довольствовались как всегда словами, и в итоге стали опять имитировать. Имитации в инновации зашли так далеко, запущенных, но на самом деле простаивающих ин­новационных предприятий стало так много, что буквально вчера Мажилис был вынужден посвятить эту проблему на повестку дня. Министр инновации Асет Исекешов отбивался, например, в вопросе Семейской кожевенной фабрики, мол, виноват бизнесмен, хозяин фабрики. Министерство выходит, тут ни при чем? Почему мы имитируем? Потому что, у нас душа не болит. А почему душа не болит? Потому что нет любви. Наша деятельность сродни к формальному отбы­ва­нию супружеских обязанностей, мы не любим свою половину. А почему нет любви? Это – самый главный вопрос. Потому что, она не впитывалась ко всему казахскому с молоком матери. Мы не слышали колыбельной песни на казахском языке, даже не представляем, что это такое. Мы не слушали казахских сказок и эпосов, не читали их на казахском языке, мы не смотрели сначала мультфильмы, а потом игро­вые фильмы на эти темы. Как это делают русские наши братья. Мы, как и русские дети, с пеленок воспитывались на Ивана-царевиче и Василисе-Прекрас­ной. Если воспитание велось на таком ключе, откуда быть у нашей элиты любви к своей земле, к своей природе, к своей Родине? «Знание без воспитания, то же самое, что дать в руки грабителя кинжал» говорил еще Аль-Фа­раби. Вот оттуда и грабительское отношение нашей элиты к своим богатствам, и природным, и ду­ховным, и материальным. Таким образом, язык, как у нас говорят материнский язык – всему голова. Мы имитируем деятельность, тем самым дискредитируем все, за что бы ни возьмемся, в т.ч. и самое святое, что есть у человека – родной язык. Пример? Пожалуйста. У нас неповторимая страна, наши русские и нерусские соотечественники давно, кто в большей, а кто в меньшей степени, оказахились (это закон природы) и стали очень на­чальствопослушными. И у нашего уважаемого Президента был уникальнейший шанс одним своим желанием выступать и видеть все документы на казахском языке без лишних слов и шума, сделать его давно государствен­ным. Впрочем, у него еще есть время... А Президент поступает с точностью наоборот. Народу остается, как гласит казахская мудрость «делать, что говорит мулла, но не делать, что он сам де­лает». Если не это, то что же можно называть дискредитацией? Пока же беря пример со своего патрона правят бал автор «знаменитого» выражения «если не поменяете мне мозги, я не смогу выучить казахский язык» наш посол в США бывший министр иностранных дел(?!)Ерлан Идрисов (а его отец, вместо того проклинать этого «тухлого яйца», как поступали наши предки в таких случаях ...гордится таким сыном), и его единомышленники. Еще один пример. Надо отдать должное, простой русский народ сам по себе не против казахского языка как государственного, мы помним, как в 1989 году после принятия первого закона о языках, с каким энтузиазмом русскоязычное население взялось за казахский язык. Но те, кто не хотел менять привычный, комфортный образ жизни, взялся поднимать «русский вопрос», о якобы неправомерности вы­теснения русского языка, собирал через своих активистов мил­лионные подписи людей и наша власть, не привыкшая говорить со своим народом на честном и искреннем языке, сразу же дала задний ход. И дальше пошло-поехало, мирогловы и бунаковы всех времен вошли во вкус –каждое начинание власти об улучшении состояния казахского языка приводило к обратным результатам. Нашей элите это-то и нужно было! Самое большое препятствие на пути государственного языка сейчас не нежелание русских и других русскоязычных наших граждан, а именно нежелание наших казахских рус­ско­- языч­ных братьев. А почти вся наша политическая состоит из них. Они костьми ложатся, но не желают изучать казахский язык. Они аж 4 (!) заваливали в Ма­жилисе законопроект, обязы­ваю­щий депутатов знать его. Ну почему они так против? Наша элита в угоду своей привычки, своей комфортной жизни готова принести в жертву язык народа, следовательно, и сам народ. У нашей элиты тоже две столицы, как говорил Айдос Сарымов, южная – Дубаи, северная – Лондон. В случае чего им есть куда податься. Элита может уходить, а нам, народу как быть? Нам остается одно, теснее, насколько это возможно, надо работать с коз­ловыми, которые хотят нас понять, которые уже понимают, «что введение русского языка в статус второго государственного навсегда погасит продвижение казахского языка – и эти опасения более чем резонны». И последнее. Народ если как-то и терпит материальных лишений, вроде Кодекса на землю, узаконившего частную собственность (в лице латифундистов) на землю, то ущемлений своих прав и ценностей в духовном отношений он не потерпит. ...Царь России в июне 1916 года издал указ о привлечений мужчин казахского народа к фронтовым черным работам. То есть, строить блиндажи и рыть окопы. И вместо подкрепления получил внутренний фронт настоящей войны, длившегося более года. Если бы «царь-батюш­ка» доверил казахам ружье, они бы костьми легли, но защищали и его, и Россию. Как защищали по­том Москву и Сталинград, са­мые тяжелые участки, показываю образец храбрости и патриотизма. Взорвал народ то, что играли с его чувствами, унизили его достоинство. Не следовало бы элите об этом забывать... Особенно в таком вопросе, как язык нации. И беспредельному казахскому терпению может прийти конец. Өмірзақ АҚЖІГІТ, uakzhigit@mail.ru